Где проходит грань между религией и социальными институтами, которые ее представляют (все мы знаем про представителей тех или иных конфессий много неприятного)?
Имам Нафигулла Аширов:
«Нет такой границы. У мусульман нет духовенства и мирян. Мусульманин сам себе духовенство и мирянин».
Раввин Александр Фейгин:
«Слава богу, у нас нет духовенства, поэтому нельзя сказать, что о нашем духовенстве то же самое известно. Но если бы оно у нас было, оно бы было с точно такими же недостатками. Духовенство состоит из тех же людей, из которых состоит профсоюз горняков. Они занимаются другим, но они такие же люди, у них такая же физиология, у них такие же страсти. И все это можно сказать о любом другом институте. Что должны делать правоохранительные органы, в которых бывают такие же скандалы, или судейская система? Они должны иметь аппараты очищения от источников этих проблем. То же самое должна иметь любая религия.
А границу провести нельзя, потому что религия — это как раз институированность и есть».
Протоиерей Алексий Уминский:
«Почему все в Русской православной церкви должно нравиться, во-первых? Она не может нравиться никогда и ни в каких исторических реалиях, никогда не было идеальной церкви на земле. Потому что те, кто в церковь ходит, те, кто ее составляет, это мы, люди. А раз мы ее составляем, то там — понимаете, всегда там, где несколько человек собирается, есть какой-то запах. Тут уж ничего не поделаешь. С этим надо смиряться. И надо как-то понимать, что запах исходит прежде всего от тебя самого. Все мы страшно разные. Церковь — ведь она не пользуется фейсконтролем, и в церковь входят люди самых крайних точек зрения — самых крайне либеральных и самых крайне фундаментальных. Понимаете? И никому из них вход в церковь не возбранен. Вот. И каждый в конечном итоге должен поменяться — для того чтобы просто быть похожим на Христа. Церковь — она для этого и существует, чтобы всех людей сделать похожими на Христа. Нет никакой иной цели существования церкви на земле. А так как все находятся в пути и в разной степени вот этой похожести, то понятно, что это может не нравиться всем сразу и одинаково».
Отец Мишель Савва:
«Преступление совершает не религия и не социальный институт, а человек, и отвечать за свои преступления будет лично он перед Богом. А если этот человек — священник и совершил грех, когда был в сане, то с него спросится во сто крат строже. Главное, что нужно помнить, — судить его не вам, а Господу».
Геше Нгаванг Тукдже:
«Людям не следует думать, что религия и церковь плохие из-за того, что какой-то иерарх или ее представитель сановный делает что-то скверное, не следует утрачивать веру, если даже какой-то ее представитель совершает ошибки или даже преступления. Ведь потеряешь от этого только ты. В любой сфере — религиозной, политической и правительственной — возможно появление скандалов, коррупции».