Почему все так?

«Нет. Мы провели много научных исследований на эту тему. Действительно, некоторые аспекты географии коррелируют с историей создания общественных институтов, но, если делать на это поправку, климат перестает быть значимым фактором. Разве в Финляндии или Норвегии хороший климат?»

«Когда проблемы российской экономики пытаются объяснить тем, что климат у нас холодный, то упускают из виду одно очень красноречивое обстоятельство. США тратят на кондиционирование больше энергии, чем Россия на отопление. Поэтому жаловаться на свой климат американцам в некотором роде даже более серьезный резон, чем нам.

Более 70% нашей территории — вечная мерзлота, но у нас все равно колоссальное количество земли вполне удобной для нормального, в меру рискованного земледелия. И по соотношению таких площадей и населения мы находимся в куда более благоприятных условиях, чем большинство европейских стран.

Объяснять экономические проблемы расстояниями тоже как-то странно. В высокотехнологических областях они вообще не играют роли. Доля транспортных затрат в компьютерах, айфонах и медицинском оборудовании ничтожна. Основные транспортоемкие продукты — нефть, газ, уголь, руды, зерно, цемент. То есть как раз то, что у нас довольно хорошо производится и экспортируется».

​«Многие этнологи считают, что понятие национального характера — некий фантом и на самом деле никакого национального характера не существует. Но если эти слова все-таки использовать, то да, безусловно, климат влияет. Хотя, рассматривая то, что мы называем национальными характерами, можно найти много общего у разных народов, живущих в разных широтах. Южане более эмоциональны вроде бы и порывисты — итальянцы, испанцы, кавказские народы. Означает ли это, что все африканцы тоже эмоциональны и порывисты? Полагаю, что нет, и, несмотря на жаркий климат, в Африке есть самые разные темпераменты».

«Короткий ответ: нет, нельзя».

«Нет, я думаю, что нельзя. Такие попытки неоднократно делались — этим увлекались евразийцы, в частности Савицкий. Да, мы знаем, что там, где бананы растут сами собою, люди не очень охотно работают, и это сказывается на трудовой дисциплине. Есть разница между какой-нибудь Республикой Мали, где с пальмы падает банан, ты его ешь, а работать не надо, и каким-нибудь севером Европы типа Скандинавии: для того чтобы вырастить помидор, там приходится трудиться, и они трудиться привыкли.  Эта схема работает плохо: конечно, она очень понятная, но плохая, потому что где-то в этом чудесном климате, где ягоды сыпятся с неба, люди хорошо и усердно работают.

Я помню, как первый раз приехал преподавать в Лос-Анджелес — где то в апреле. Студенты выглядят так, будто идут на пляж, тем не менее лекции посещают, конспекты пишут, приходят на office hours задавать вопросы. Никакого отношения блаженные субтропики к трудовой дисциплине не имеют. Ну а в России — а как мы знаем, это страна холодная — с трудовой дисциплиной нехорошо. Вероятно, как-то и где-то климат сказывается, но в качестве такого десятистепенного фактора, а так чтобы объяснять этим все, как прежде объясняла популярная теория конца  XIX — начала ХХ века, — нет, не получается».

«В XVI–XVII веках говорили, что можно. «Мы такие, потому что у нас погода такая». Но с тех пор социология сделала много шагов вперед, так что нельзя. Хотя крайне соблазнительно».

«Вообще, мне эта идея очень нравится — климатом объяснять. Но всего климатом не объяснишь. Климат, конечно, недружелюбный, он добавляет стрессов жителям, что сказывается на душевном дискомфорте, попытках утешиться и согреться алкоголем. Алкоголизм — национальная трагедия. Вот он очень многое объясняет».

«Думаю, климат определяет какие-то отдельные вещи, такие как темперамент, что ярко выражено у южных народов. Они более эмоциональны, их психика, как правило, более подвижная, мобильная, чем у северных. Мы более флегматичные. Но все темпераментом и ограничивается. Ментальность, ценности нации климат, конечно, не определяет».