Деньги — это бумага

К войне с Кремлем Сергей был готов и не страшился ее. Целью Мавроди была скупка всей советской экономики — ни больше ни меньше. Поскольку ни за рубежом, ни в Сбербанке кредит на такой проект получить было невозможно, оставался третий путь — собрать деньги у народа. Алексей Митрофанов цитирует его слова: «Сверхзадача — это 1996 год. Я президент. У меня 30–40 миллионов акционеров. Это вся страна». По словам Мавроди, он собирался сделать каждую российскую семью совладельцами своего гигантского бизнеса — и отказывался внимать предупреждениям скептиков о том, что власти так просто его к управлению страной не подпустят. Сам Сергей признается, что Россию в это время воспринимал уже как пройденный этап: он активно изучал американское законодательство (как выяснилось, не препятствовавшее созданию в США аналога МММ), вел переговоры с тамошними брокерскими конторами и даже закупил за несколько миллионов долларов суперкомпьютер Cray для анализа мировых рынков. «Мир лежал у меня под ногами, — пишет он. — Почти весь».

Однако Кремль начал атаку первым. 20 июля по ТВ выступили с критикой МММ председатель Антимонопольного комитета, начальник налоговой полиции и зампред ЦБ. За ними высказался и Ельцин, прямым текстом заявивший, что Леня Голубков не купит себе домик в Париже: «К сверхавантюрным обещаниям надо относиться очень осторожно. Тысячные, понимаешь, проценты — нигде в мире такого нет! Правительство здесь ни при чем. Дело судебных органов». Напуганные вкладчики, втайне давно уже ожидавшие момента, когда чудесный рог изобилия вдруг иссякнет, выстроились в многокилометровые очереди — продавать! «Государство сознательно разрушило структуру, — убежден Мавроди. — В моем деле есть прямо отчеты губернаторов Ельцину — как идет операция по развалу МММ. Все же уже ясно было как божий день. Что еще месяц-два, и в стране вообще ничего не останется: ни правительства, ни президента, один только Сергей Пантелеевич Мавроди. Это не я говорю, это я следователей своих цитирую».

Традиционное объяснение краха «МММ — нестабильность самой финансовой пирамиды: когда все население страны уже вложило в нее деньги, и поток вкладчиков иссякает, она начинает рушиться. Мавроди с этим категорически не согласен. «Пирамиды ассоциируются с чем-то недолговечным только благодаря СМИ. Но столь же просто доказать, что пирамида вечна. Просто их никогда и никто всерьез не изучал. Фактически о них известно только то, что это сверхэффективная система по аккумулированию средств». «Все истории о том, что «пирамида рухнула» — это бред полный, — добавляет он. — Дело было не в деньгах. Нужно было убрать крупного игрока, чтобы свои по дешевке все приобрели. Единственным игроком, который имел сопоставимые средства, был я». Он часто подчеркивает, что был арестован не за мошенничество и пирамиду — а это означает, что его деятельность была законной, — а за неуплату налогов. «Разница между МММ и другими пирамидами принципиальная — резюмирует Митрофанов. — Мавроди перестал работать не по своему желанию, а в результате целенаправленных действий государства».

Известно, что в самый разгар паники Мавроди несколько раз приглашали в Кремль на переговоры. Но он приглашения игнорировал. «Я уже был к тому моменту враг государства, угрожал самому его существованию. Так что мы все равно бы не договорились». Впрочем, отношение властей предержащих к МММ было не столь уж бескорыстным: экономист Лариса Пияшева считает, что атака на МММ началась после того, как министры и директора предприятий понесли в МММ государственные деньги.

1 августа Мавроди предпринял последнюю контратаку — опустил цены на билеты в 125 раз, до уровня первого дня их продаж, перезагрузив систему. Вкладчики немедленно кинулись опять покупать. Он вспоминает интервью потрясенного директора биржи: «Я не понимаю, банкрот МММ или нет? Если МММ не в состоянии расплатиться по своим долгам, то банкрот. Но почему тогда билеты снова растут в цене?» После этого Мавроди вернулся с конспиративной квартиры обратно к себе домой, успокоенный обещанием Черномырдина: «МММ — это частная фирма, и вмешиваться в ее деятельность государство не будет». А 3 августа он был арестован по подозрению в мошенничестве. Железную дверь в квартиру безуспешно выламывали несколько часов. «Потом я увидел, что они уже спускаются по веревкам, оставил балконную дверь открытой, чтоб стекла не побили, и пошел отдыхать», — меланхолично вспоминает Сергей. Бригада СОБРа застала хозяина квартиры на диване перед телевизором в трениках и майке. «Власти играли с огнем. 11 августа, когда мне исполнилось 39 лет, а я сидел на Петровке, вокруг 100-тысячная толпа кричала: «Сережа! Сережа!» — так, что дрожали стены… Я не захотел покупать свободу ценой крови. Но власти до сих пор этого, наверное, не понимают». Сейчас он не уверен в правильности того решения. «Шанс на построение «народного капитализма» у России исчез в тот момент, когда я впервые отступил. Не стал, будучи арестованным в 94-м, бросать толпы на Кремль и развязывать гражданскую войну. Надо уж было идти до конца. Хуже, чем сейчас, для страны все равно не было бы».

52 вкладчика МММ тем летом покончили с собой, сотни остались на улице без жилья. «Если бы их было 52 тысячи или 52 миллиона, мне это было бы безразлично, — замечает Мавроди. — Я говорю об этом совершенно спокойно. У меня есть свои представления о том, что такое добро и зло, и я считаю, что я абсолютно правильно действовал». «Мне вкладчиков жалко, но я не чувствую своей вины, — пояснял он в эфире у Гордона. — Вот засмотрелся на улице на меня человек, и его сбила машина. Что — я тоже виноватым себя должен чувствовать? Я никого не искушал. Я делал доброе дело, искренне». На прямой вопрос, хотел ли он изменить жизнь вкладчиков к лучшему, он отвечает с искренним возмущением: «Да, хотел! Это моя страна и моя Родина. И закончим на этом. Разговаривать на все эти темы — как публично в любви признаваться». Следует сказать, что главный для вкладчиков вопрос, где деньги МММ, государство пока оставило без ответа. Однако достоверно известно, что 4 августа во время обыска на Варшавке из арки левее входа выехало несколько бортовых КамАЗов, загруженных черными мешками, и милиция отогнала вкладчиков от машин. По словам помощницы Мавроди Натальи Авериной, которые подтверждает адвокат, вывезли 17—18 мешков, но другие источники считают, что их было 45. Руководитель Ассоциации обманутых вкладчиков Левон Сарвазян считает, что основная часть денег находится в Национальном пенсионном банке; автор вывешенного на YouTube любительского фильма «Ограбление вкладчиков МММ» прямо называет изъявших деньги налоговиков наперсточниками. В любом случае ясно, что деньги были изъяты даже по нынешним временам гигантские — в документальной хронике видно, как налоговые приставы, только что изъявшие 2 миллиарда рублей, даже боятся произнести эту сумму вслух. «Никто до сих пор так и не представляет себе до конца истинных масштабов МММ, — говорит Мавроди. — Все цифры, которые озвучивались в тех же СМИ, даже самые запредельные, очень далеки от реальности».