Откуда еще берутся дети

ДОНОРСТВО КАК БЕССМЕРТИЕ 

«Я добываю свой генетический материал с помощью мастурбации, что весьма противно для взрослого человека, особенно когда об этом знают другие люди. До сих пор не могу привыкнуть. Но я иду на это, чтобы распространить свои гены», — пишет мне Анатолий. В свои 36 лет «порядочный семьянин», отец двоих детей решил стать некоммерческим донором спермы. Он создал специальный блог для поиска женщин, мечтающих забеременеть и нуждающихся в его услугах, который так и назвал — «Мужчина для зачатия». 

Мы с Анатолием переписываемся по электронной почте: он хочет осчастливить как можно больше будущих мам, но остаться анонимным источником генов. «Это такая форма бессмертия, — отвечает он на мое письмо. — Все мы смертны, я хочу, чтобы хоть частички меня сохранились. У меня хорошие гены. Но жена рожать больше не хочет, а мужчине природа дала возможность зачать тысячи детей, и обидно было бы ограничиться только двумя».

«Хорошие гены» — так о себе пишет большинство бесплатных доноров-мужчин, чьими объявлениями кишит интернет. Чаще всего тактика потенциальных доноров напоминает тактику уличных пикаперов: сначала они расхваливают свои внешние данные, потом высокий уровень интеллекта или социальный статус и наконец предъявляют определенные запросы к будущей матери. «Натурал, славянской внешности, глаза зеленые, волосы русые (длинные), абсолютно состоявшийся мужчина, активный, не наркоман, здоровый ген (здоровье своих ген берегу), веду собственный крупный бизнес, публичный человек. Если меня заинтересуют ваши женские внешние данные, я соглашусь стать донором спермы».

Анатолий на фоне среднестатистических доноров, берегущих «здоровье своих ген», выглядит довольно продвинутым: он готов отдать свою сперму любой женщине, независимо от ее возраста, национальности, внешности и уровня образования. Его единственное требование к будущей матери — ответственное отношение к рождению ребенка. Свои мотивы он объясняет последними исследованиями ДНК-генеалогии — естественно-научного направления исторической антропологии. Анатолий хочет оставить свои гены как можно большему количеству потомков. Он надеется стать новым Адамом: «Все люди — родственники. Существует общий предок по мужской линии — «хромосомный Адам», жил он около 150 тысяч лет назад. Это не значит, что других людей тогда не было, просто у других мужчин прервалась мужская линия потомков. Если число потомков мало, то велика вероятность, что мужская линия прервется. Если потомков много, то генеалогическое древо может разрастись и оставить существенный след в истории». Объясняя свое желание раздавать сперму, Анатолий добавляет к глобальной «теории первого мужчины» и более локальные обстоятельства: «В 30–35 лет человек осознает, что удалось далеко не все, чего хотелось достичь в жизни. Возникает надежда, что дети реализуют то, чего он не смог достичь сам. Например, я очень музыкален, в молодости даже хотел стать музыкантом. У жены нет слуха, у детей — тоже. А мне бы хотелось, чтобы мои музыкальные гены сохранились».

Генетики не гарантируют наследования музыкальных способностей. Такое ощущение, что Анатолий говорит не о зачатии, а о клонировании.