От Платона до Леди Гаги

Райнер Вернер Фассбиндер говорил, что Висконти своим фильмом сделал для кино примерно столько же, сколько Шекспир для театра, а великий кинокритик Роджер Эберт — наоборот: что пусть никто другой и не мог снять это кино, но совсем никому и не следовало бы этого делать. Современное кинопереложение «Фауста», где период становления власти нацистов показан через картины морального разложения — «ночи длинных ножей», в частности, предшествует гомосексуальная оргия, — критиковали за схематичность исторических фактов. И все же Висконти был первым, кто ввел тему нацизма в артхаусное кино, породив вереницу подражаний и кинореплик о нацизме и его истоках, в том числе великого «Ночного портье» Лилианы Кавани. Влияние фильма сегодня можно увидеть к тому же в уже гораздо более внимательном к историческим деталям романе Джонатана Литтелла «Благоволительницы», главный герой которого, офицер СС Максимилиан Ауэ, — гомосексуал, влюбленный в собственную сестру. Назвать их «пропагандой» язык не повернется, уж скорее наоборот, но отрицать их важность тоже невозможно.

Драма о том, как красавец-жиголо и нищий итальянский мошенник нашли друг друга в большом городе, стала в 1969 году первым фильмом с рейтингом «для взрослых», получившим «Оскар» как лучший фильм. Герой Джона Войта занимается гей-проституцией, чтобы заработать кусок хлеба, и хоть мечтает о роли жиголо, не сразу оказывается способен на секс с женщиной. Его отношения с Ратсо (Дастин Хоффман) — настоящая любовь, пусть не закрепленная даже поцелуем, а только последним объятием.

Первый большой успех режиссера Стивена Фрирза и далеко не последнее его исследование гомосексуальных отношений (взять хотя бы последующий «Навострите ваши уши» о жизни драматурга Джо Ортона, убитого собственным любовником). Молодой пакистанец получает от своего дяди-мафиози прачечную в руководство — и весьма успешно обустраивает ее с помощью своего белого фашиствующего бойфренда. Последнего играет молодой и нечеловечески харизматичный Дэниел Дей-Льюис, и именно его присутствие сделало этот фильм культовым в ЛГБТ-среде. Если помнить о том, что еще недавно в Англии гомосексуалы подвергались уголовным преследованиям, это был прорыв. Не говоря уж о том, что это дико смешная комедия, где смешаны в единую кучу-малу все английские меньшинства.


​

За свою некороткую карьеру Гас ван Сэнт создал что-то вроде киноэнциклопедии гомосексуализма:  взгляд из социального низа на «Смерть в Венеции» в дебюте «Mala Noche» (1985), нежная дружба двух одиноких сердец в «Моем личном штате Айдахо» (1991), политический триллер в «Харви Милке» (2008). Но самая успешная из его картин на сегодняшний день — это фильм «Слон», за который режиссер в 2003 году получил «Золотую пальмовую ветвь» Каннского фестиваля. Это очень подростковое кино — и не только потому, что все роли играют тинейджеры, а главная тема – расстрел школы. Дело в том, что кульминация фильма — даже не расстрел, а поцелуй двух героев в душе: здесь и невинность, и фрустрация, и какие-то глубоко подростковые истории, которые Гас ван Сэнт лучше многих прочих научился понимать и показывать.

​

Пара отправляется в путешествие, чтобы оживить умирающие отношения. Буэнос-Айрес, ночи танго, ссоры в мотелях — здесь никто не счастлив ни вместе, ни поодиночке. По легенде, Кар Вай приехал в Буэнос-Айрес снимать совсем другой фильм, но съемки сорвались, и оставшись с оборудованием и двумя актерами, он буквально на коленках сочинил «Счастливы вместе». Сегодня елочные игрушки Кар Вая часто кажутся фальшивыми, и непонятно, как можно было всерьез воспринимать кино, где кадр растворяется в туманах, черно-белая пленка сменяется синей дымкой и в саундтреке сплошь танго Пьяццоллы. Но в шестнадцать кар-ваевские истории любви смотрятся как откровения — тогда их, в общем, и надо смотреть.

«Перечислять фильмы, подпадающие под «закон», можно бесконечно: почти вся программа Берлинале, где я сейчас нахожусь. Половина из них снята еще в классическую эпоху и образовывала список запретных плодов так называемого «морального спецхрана» в Госфильмофонде: их категорически нельзя было смотреть даже специалистам-киноведам.

Иногда, впрочем, некоторые из этих фильмов попадали в советский прокат и выходили в неузнаваемом виде. Когда Бернардо Бертолуччи приехал в Москву, он захотел посмотреть прокатную копию «Конформиста». Официальные лица занервни­чали и повели автора в зал с явной неохотой. «Мы должны предупредить вас, — сказал один, — в Со­ветском Союзе не существует такого явления, как гомосексуализм. Поэтому в прокатной версии купированы некоторые сцены». Бертолуччи несколько насторожился. «Вы­пали также частично мотивы, связанные с лесбиянством», — продолжал журчать вкрадчивый голос. Режиссер уже дога­дывался, что находится в стране чудес, и деликатно молчал. При входе в кинозал его огорошили сообщением о том, что порядок эпизодов слегка изменен — для удобства зри­телей. Совсем убийственно прозвучало последнее преду­преждение: фильм (отличающийся редкостной цветовой экс­прессией) выпущен на экран в черно-белом варианте. Когда эту смешную и грустную историю рассказывали Тарков­скому, она завершалась словами: «Этого Бертолуччи уже не понял». На что Тарковский возразил: «Он все понял». Так или иначе, итальянец Бертолуччи больше не искал приключений в России».