Зазаборье. Пустырь около Кремля

Не удивительно, что стоило иностранным проектировщикам отдалиться на безопасное расстояние, как демонтаж концепции начался именно с этого пункта. Еще в ноябре прошлого года главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов заявил, что воссоздавать в Зарядье экзотические экосистемы вовсе не планируется, и охарактеризовал основную идею того, что в концепции именовалось «дендропарком», как «абсурд» и даже «мракобесие».

После такого заявления об угрозе возникновения тундры в Зарядье можно было бы смело забыть, хотя вопрос о происхождении всего этого природно-ландшафтного недоразумения остается открытым. Тех профессионалов, включая российских консультантов и специалистов, которые в международном консорциуме под руководством Diller Scofidio + Renfo отвечали за эту часть проекта, никак нельзя заподозрить в незнании ботаники и физической географии в объеме шестого класса средней школы. Но важнее неожиданный психологический эффект, который имел эта скоротечная тревога. Общественность и пресса, не на шутку взволнованные перспективой вторжения Арктики в Москву, после заявления Кузнецова выдохнули с облегчением и… перестали интересоваться Зарядьем.

Знакомая ситуация. Вспомним, как в 2010 году Юрий Лужков технично расчистил дорогу для варварской реконструкции стадиона «Динамо» – признанного памятника архитектуры, который по закону должен был быть защищен от подобных вмешательств. Стоя перед объективами телекамер рядом с макетом будущего здания, Лужков, демонстрируя отеческую заботу о культурном наследии города, дал указание уменьшить высоту проектируемой стеклянной надстройки над стадионом, дабы она не подавляла соседний Путевой дворец. Мудрое решение мэра тогда тоже было воспринято общественностью и прессой весьма позитивно; лишних вопросов задавать не стали. И хотя надстройка после символического усечения все равно оказалась примерно втрое выше дворца и продолжала уродовать сам стадион, это уже никого не интересовало, и культурное наследие считалось спасенным до тех пор, пока не было почти полностью снесено. И вот еще что любопытно – от той концепции, которую публично скорректировал градоначальник, в конце концов тоже ничего не осталось. На руинах «Динамо» сегодня реализуется нечто совершенно другое, но это тоже никого не интересует.

Итак, тундры в Зарядье не будет. Болот и степи, скорее всего, тоже. Техническое задание для будущего генпроектировщика прямо обязывает его «поручить институту физиологии растений им. К.А. Тимирязева разработать на этапе концепции техническое задание на проект особых природно-климатических зон парка и произвести экспертную оценку результатов в части возможности реализации». Не зря же главный архитектор города боролся с «мракобесием»… Но что появится на месте дендропарка? Такого вопроса никто не задает. Между тем речь идет не менее чем о половине всей площади парка.

Но коли уж начали корректировать, то надо идти до конца. Господа будущие проектировщики! Очень хотелось бы, чтобы вслед за тундрой рассосалась и насыпная гора в центре Зарядья, продолжающая традицию искажения рельефа этого места, заложенную еще строителями сталинской высотки. Сама по себе идея этой горы прямо противоречит не только охранному режиму территории, но и техническому заданию конкурса, в котором предусматривалось восстановление исторического рельефа местности и обеспечение благоприятных условий для визуального восприятия памятников архитектуры Зарядья.

Когда-то здесь была Псковская горка – не холм, а склон, круто ниспадавший от Варварки к реке. Сейчас вместо нее нам предлагается рельеф, явная искусственность которого наводит на мысли о каком-то загадочном могильнике, скрытом внутри (на самом деле в гору планируется зарыть парковку и аттракцион под названием «Ледяная пещера»). Хуже всего то, что верхняя отметка насыпи находится выше уровня, на котором расположены храмы и палаты (15,3 м по сравнению с 13,2 м). Мало того, что новоявленная Лысая гора своим горбом частично заслонит их; само ее появление ломает ясную и естественную, продиктованную самой природой градостроительную логику древнего Зарядья, состоявшую в том, что живописные постройки, цепочкой размещенные на верхней речной террасе, господствуют над понижающейся к воде местностью и свободно обозреваются с далеких расстояний.