Сколько стоил нам Арбат

Почему жители Арбата не чувствуют себя его владельцами? Они чужие на этом празднике жизни.

Это не их улица, это городская улица, извините. Меня это как раз и насторожило — когда я прочла в газете, что очередное собрание депутатов, муниципалов, вдруг решило, что жители недовольны, что у них под окнами что-то происходит и вообще, всех надо изгнать с этой улицы.

Кто вообще решил, что Арбат должен быть пешеходным?

Я заинтересовалась районом Арбата в 1975 году. Я тогда работала в научно-исследовательском отделе института Генерального плана Москвы. В 1973 году был организован отдел по изучению и реконструкции исторической городской среды. До этого никто никогда на эту тему не думал. Просто потому что время было коммунистическое, и все решало не муниципальное собрание, не мэр города, а политбюро ЦК, которому на такие вещи было плевать. Все делали по Генплану 1953 года.

Это по нему был проложен Новый Арбат?

Нет, это Никите Сергеевичу захотелось, чтобы была дорога в Кремль. Поэтому был даже разработан проект частичной разборки кремлевской стены, чтобы по эстакаде можно было въехать прямо в Кремль. Можете себе представить! И никто не даже не думал возражать. Но тут случилось несчастье с Кеннеди, его убили. Стало известно, что убили его, когда он въезжал в тоннель, под эстакаду. И это очень насторожило Никиту Сергеевича, потому что он Арбатскую площадь должен был пересекать под площадью. Тогда он захотел ехать поверху. И вот заставили вскопать Арбатскую площадь, и город навсегда ее лишился — это уже не площадь, это транспортная развязка. Население стало роптать, потому что снесли очень ценную часть городской среды, связанную с Пушкиным, собачью площадку, — до сих пор живы люди, которые помнят эту городскую среду.

Власть как-то отреагировала на этот ропот?

В структуре городской власти появилось Управление по охране памятников. Михаил Васильевич Пособелев, бывший тогда главным архитектором Москвы, собрал там целую группу молодых архитекторов. Мне досталось исследование арбатской территории, я всю ее обошла, сфотографировала все дома, все переулки. Параллельно мои коллеги занимались исследованием районов Столешникова переулка, Солянки и Тверской улицы. И мы все вместе выдвинули тогда разные идеи, как что надо реконструировать. Я уже тогда подумала, что Арбат мог бы стать пешеходным.

​

Почему?

Потому что весь мир, вся Европа стали к тому времени пешеходными. Когда они стали восстанавливать свои города после войны, они поняли, что центр надо отдавать людям, туристам, пешеходам. Вообще, что пешеход — главный житель города, а вовсе не автомобиль, уже тогда было ясно. У нас не было ни одной пешеходной улицы. Арбат — это первая пешеходная улица в Советском союзе. Чтобы добиться этого, я десять лет собирала все материалы — и зарубежные, и какие были отечественные, ездила в Прибалтику, в Каунасе, например, примерно тогда же сделали тоже пешеходную зону. Это было очень интересно. И мне удалось убедить Гришина, был такой член Политбюро (ваши родители должны помнить его) и Промыслова, который был городским главой, что надо потратить деньги и сделать объект, который был бы полезен городу,— не отдельному ведомству или конкретным людям, а всему городу.

Ну были же до этого какие-то общественные пространства?

Красная площадь — это было серьезное, режимное место, там вольностей вроде катков или концертов музыкальных, не допускалось, только парады. А для людей, для прогулок — ничего не было. И можете себе представить — удалось их убедить, это было очень непросто. К каким бы чиновникам я не приходила, все говорили: «Ой, все снести, это ветошь, давайте строить новые дома». Но когда я им показывала арбатские фотографии, рассказывала арбатские истории, то выяснялось, что кто-то родился в соседнем переулке, кто-то ходил в соседнюю школу — и у всех что-то живое появлялось в лицах. Потому что все-таки это были еще московские чиновники, а не ханты-мансийские. И вот таким образом удалось их убедить, что это особое место, что оно заслуживает права быть пешеходным.

А откуда взялись арбатские фонари? На допешеходном Арбате их не было.

Мы изучали исторический городской дизайн, чтобы понять, как Арбат замостить, как поставить фонари, как привести в порядок фасады, какого цвета должен быть каждый из домов, потому что они же все разного периода постройки. Мы изучили дореволюционные функции этой улицы. По справочнику «Вся москва» мы подбирали все адреса и выясняли, что было где на Арбате. На Арбате было пятнадцать книжных магазинов, а еще переплетные мастерские и издательства, то есть до революции улица была посвящена книге, а вовсе не питейным и мороженным заведениям. Большинство домов — постройки конца XIX века, это были доходные дома. Тут студенчество из университета снимало себе квартиры и комнаты.

То есть это был не самый элитный район?

Совсем нет. В частности, Бунин жил в доме номер 4, в гостинице «Столица», писал свои «Темные аллеи» и был влюблен в барышень, которые жили в Хрущевском переулке. Вот Пречистенка — она вообще вся дворянская была улица и, слава Богу, сохранилась, хотя тоже ее здорово сейчас тот же Церетели поуродовал.

А что было после открытия пешеходной зоны?

Сюда хлынуло несметное количество иностранных туристов. Я водила тут экскурсии с главами государств. Приезжал Рейган, например, останавливался в «Спасохаусе» (резиденция американского посла в Москве — БГ), выходил и гулял по Арбату. Здесь Миттеран был, жену его я водила по Арбату. Но тут началась перестройка, пришел Горбачев, который на том же Арбате здорово все сломал, причем совершенно неоглядно. Знаете, это как ломать лестницу на второй этаж оттого, что она была построена при советской власти. Слава Богу, дом Мельникова пощадили.