Великая депрессия

«Здравствуйте, меня зовут Лена, — говорит сухая женщина в пашмине, ведущая собрания. — Я хроническая депрессивная». — «Привет, Лена», — отвечают все хором. — «Меня зовут Женя, у меня была депрессия», — говорит молодая бодрая девушка. — «Привет, Женя». — «Меня зовут Оля, я невротический депрессивный и алкоголик», — говорит женщина с ли­цом алкоголика. — «Привет». — «Меня зовут Лев, — говорит мужчина из церковного хора. — У меня снова депрессия». — «Меня зовут Евгения, и у меня тяжелая депрессия», — говорит молчаливая женщина. Когда доходит до девушки из ПТУ, ведущая Лена говорит: «У нас сразу два новеньких сегодня, расскажите про себя». Новую девушку зовут Таня, она сразу рассказывает, что ходит еще на анонимных эмоционалов и анонимных обжор и что решила вот попробовать к депрессивным, потому что у нее депрессия. Таня рассказывает об этом так весело и бодро, заливисто хихикая каждый раз, когда говорит о депрессии, что чем-то очень напоминает Марлу, героиню фильма «Бойцовский клуб», которая ради развлечения ходит на группу анонимных людей с ра­ком яи­чек, хотя очевидно, что ни яичек, ни рака у нее нет. Впрочем, я произвожу не лучшее впечатление. Но в отличие от нее молчу.

Лена объявляет время для высказыва­ний — регламент не больше 5 минут, «обратная связь по желанию после собрания» — в том смысле, что все высказываются, но никто не должен отвечать. Лена снимает с руки часы. Возникает ­пауза. Все молчат.

Кажется, никто не хочет поговорить об этом.