Уйти по-немецки

Беньямин Биддер (Benjamin Bidder)

______

«Шпигель» (Der Spiegel)

О работе в российском детдоме

В Москве я работаю уже три с половиной года. Мне всегда было интереснее жить и работать в России, чем в Германии. Я переехал сюда 11 лет назад. Тогда, после школы, я работал год волонтером в Санкт-Петербурге в детском доме. У нас тогда была такая альтернативная гражданская служба. Мне у вас понравилось, поэтому я стал искать в России  постоянную работу. У меня тут много друзей и разных интересов.

О стабильном интересе читателей «Шпигеля»

Если судить по запросам коллег из нашей редакции в Гамбурге, то интерес к России не падает. Обычно  у нас каждую неделю есть материал из Восточной Европы, но бывает, что две недели подряд — ни одного. Так случается, когда идут сюжеты из той же Франции или из Египета. А бывает, что в одном номере три или четыре сюжета о России — такое было этим летом.

И у читателей, судя по счетчику кликов на сайте, тоже интерес в целом никуда не делся. Если сравнивать ситуацию в России сейчас и лет двадцать назад, конечно, страна стала гораздо спокойнее и, с точки зрения журналистики, — пусть это звучит немножко цинично — скучнее. Слава богу, нет таких катаклизмов, как в 1991-м или 1993 году, нет таких жестоких экономических кризисов, как в 1998 году.  А так как ресурсы у немецких СМИ, конечно, ограничены, то в ситуации относительного «информационного затишья» они переправляют корреспондентов в более «горячие» точки.

Сейчас у «Шпигеля», насколько я знаю, нет никаких планов сокращать свое бюро в Москве. У нас два немецких корреспондента здесь работают и есть еще русский журналист. В других корпунктах «Шпигеля» все время какие-то перестановки. Например, еще четыре года назад у нас не было корпункта в Греции, потом он появился, но сейчас корреспондентка переезжает оттуда в Израиль. В целом количество корпунктов остается примерно тем же.

О кризисе печатных СМИ в Германии

Был случай полтора-два года назад, когда большая влиятельная немецкая газета Süddeutsche Zeitung сокращала команду здесь. Раньше у нее в Москве было два корреспондента, но Зонья Цекри, как эксперт по арабскому миру, переехала в Египет. Учитывая то, что мы наблюдали на Ближнем Востоке, понятно, что там нужно больше корреспондентов.

В Германии сейчас довольно жесткий кризис печатных СМИ, и обанкротились две большие газеты — Frankfurter Rundschau (она еще издается, но уже объявила себя неплатежеспособной) и Financial Times Deutschland. Падают тиражи и, что еще важнее, объемы рекламы. Очень большой объем рекламы уходит в интернет из печатных СМИ.

О протестах, Сталинградской битве и Сергее Филине

Темой  «болотной революции» немцы очень живо интересовались. Но в Германии есть ощущение, что в большой российской политике все довольно предсказуемо в ближайшие 2 или 3 года, что не следует ожидать больших изменений: законы против оппозиционных сил, против НКО — это грустно, но всем все довольно понятно.

Я довольно много пишу для сайта, и им очень интересна как экономика, так и человеческие истории. Сейчас мы много даем о Сталинградской битве, о ветеранах.  Я готовлю сюжет о немецко-русских переселенцах из Киргизии, которые хотели поехать в Германию, но не получили там разрешения и переселились в Россию. Вообще несложно найти интересные темы. В «Шпигеле» мы писали о закручивании гаек и только упоминали «Болотное дело» в других статьях, а отдельно не писали. Не получилось. Или вот случай с Сергеем Филиным — это очень большая трагедия, у нас офис недалеко от Большого театра, и, конечно, мы обратили внимание на это.

Для читателей нашей онлайн-версии особенно интересно все, что связано с интернетом. А там очень много тем — от блогеров, хакеров до вирусов. Мы писали недавно о вирусе «Красный Октябрь», который  расшифровали в Лаборатории Касперского. Русская блогосфера гораздо активнее немецкой. Поэтому есть о чем писать. В общем, не хватает рук чтобы писать все сюжеты, которые мы бы хотели и которые нам заказывают из Гамбурга.

О понятии «оппозиционное СМИ»

Но все-таки 60 процентов моей работы — это политика. Про Гудкова писали, интервью с Навальным в «Шпигелe» было, Путин и стерхи, конечно, тоже.

В Германии довольно редко бывает, что журналисты идут в политику. И наоборот. Обычно это отделенные друг от друга области. Точно так же в Германии вообще не существует понятия «оппозиционные СМИ». Есть СМИ, более склонные к левым взглядам или к консервативным ценностям. «Шпигель» одинаково критично пишет как о немецкой оппозиции, так и о немецком правительстве. В России я наблюдатель, мы пытаемся объяснить нашим читателям, что происходит в стране. Наша роль наблюдать, показывать и объяснять. И эта работа очень важная, ведь Россия для Германии очень важная и очень близкая страна.