Каждый божий день

Отец Антоний Лакирев

храм Тихвинской иконы Божией Матери в Троицке

Суббота, 23 марта

Все и сразу. Детская литургия, потом панихида, потом крещение, потом отпевание… Чувствуешь себя стахановцем кадила и ударником кропила (кисть для окропления святой водой. — БГ). Все стороны жизни в один день, не хватает только венчания, но — пост. Как у других хватает сил на еще большее количество служб и треб (частные богослужения, совершающиеся по просьбе прихожан, — крещения, отпевания, освящения дома и проч. — БГ)?

Вдохновляет, что крестил взрослого. Человек лет тридцати с небольшим, сам пришел, сам все прочитал, обязательные беседы перед крещением слушал и, может быть, даже слышал. Редкая в наших краях радость — крестить взрослого, самостоятельно уверовавшего человека. По большей-то части младенцы. Разговариваешь с родителями и крестными, они слушают, а в глазах — пустота. Давай, батя, закругляйся быстрей. Комбинат ритуально-бытового обслуживания населения. Сказали бы честно: жить по-христиански не хотим, и Бог нам нужен, чтобы решать мелкие бытовые проблемы. Но нет, понимают, что надо соглашаться, все равно никто не проверит. Кивают — будем, мол, в храм ходить… Все исполним и будем послушны… А потом через пару лет приходят снова, со следующим младенцем, — смотришь, а они уже в прошлый раз покивали. Были в церкви за эти два года после прошлых бесед? Не были. Евангелие прочитали. Выводов — никаких. Перемен в жизни — никаких. Впрочем, спасибо — не развелись, второго вот родили.

Когда вышло распоряжение не крестить без подготовки, показалось, что вот теперь-то все изменится. А не очень-то изменилось. Оказалось, в каком-то смысле, еще хуже. Большинство отлично умеют кивать и никак не откликаться. Беседы наши для них досадная помеха на пути к поставленной цели — окрестить младенца. На вопрос «Зачем крестить?» несут такую чушь, что хоть святых выноси. Мы да, верующие… И ведь не скажешь: «Врете, неверующие вы». Отпугнешь еще — лижи потом сковородку.

Удивительно, ведь это поколение не знает комсомольских собраний, откуда у них этот навык кивать и соглашаться для вида? А может, дело в том, что люди не воспринимают полученную информацию как нечто имеющее отношение к жизни. Попросту говоря, читать не умеют. Буквы знают, а прочитанное — пустой звук. А может, просто не умеют задуматься о жизни, о ее смысле, о добре и зле. Поневоле подумаешь о необходимости наставлять в мелочах, хотя это совсем не решение проблемы.

Воскресенье, 24 марта

Ранняя литургия — нечто совсем особенное. Может быть, потому, что у нас довольно редко служатся две литургии, а в городских приходах это вещь вполне обычная. Но в нашем приходе это началось только с прошлого Рождества, то есть меньше года назад. В известном смысле признак роста: более или менее постоянная часть прихода физически перестала помещаться в храме. А до того стоишь, бывало, в алтаре, где никто не толкается и довольно прохладно, и вспоминаешь, каково там, в храме, где ни повернуться, ни вздохнуть. Служим теперь по две в некоторые праздники и в пост; мне выпадает служить в Рождество и Пасху утром, а не ночью. В первый раз было весьма непривычно.

Удивительно, что христиан не так много (относительно), а мы уже не помещаемся в храмах: у нас-то еще ничего, а в иных местах вообще не протолкнуться. С одной стороны, радость: люди же к Богу приходят. С другой стороны — а что мы будем делать еще через 20 лет? И что будут делать сельские приходы, где уже сейчас полтора землекопа?

С тем вместе ранняя литургия всегда отличается совсем особенной… Чем? Атмосферой? Обстановкой? Эти слова не передают смысла. А называть это духовной атмосферой язык не поворачивается: уж больно противным стало само слово «духовный». Вечно им всякую ерунду называют, да еще с придыханием. А ранняя литургия — квинтэссенция той тишины и сосредоточенности на существенном, которая вообще выделяет церковь как заповедник жизни посреди житейского мусора. Как люди без этого обходятся?

«Все труды человека — для рта его, а душа его не насыщается» — Екклесиаст. Чувствуешь себя сытым посреди голодных, которые никак не хотят согласиться, что то, чем ты питаешься, — единственная пища сердца. И рад бы поделиться, но… Пока Бог не достучится до человека, ты ему ничего не объяснишь, а когда достучится — ты уже не нужен: он сам все поймет.

Понедельник, 25 марта

Весенние каникулы. В знакомых школах родительские собрания по поводу ОПК, ОРКСЭ (основы православной культуры, основы религиозных культур и светской этики. — БГ). У меня очень двойственное отношение к этому делу. С одной стороны, нет ничего хорошего в том, чтобы оставлять детей в руках позитивистов. С другой — преподавание ОПК легко может превратиться в историю партии, это мы уже проходили. Между прочим, так и было до печальных происшествий 1917 года, по крайней мере если судить по результату.

Проблема еще в том, что подростки (по крайней мере в европейской культуре) в процессе самоидентификации так или иначе отталкиваются от того, что говорят взрослые, принимают ценности этого мира через их отвержение. Это на самом деле неплохо, потому что ценности таким путем становятся личными, а не условно-социальными. Но чему бы ни учили взрослые в этот период жизни — хоть вере, хоть гидратной теории растворов, все будет подвергаться сомнению и по возможности отвергаться. Тут ничего не поделаешь. Это, конечно, не общий закон, но для большинства людей это так. Иезуиты, несомненные чемпионы в деле христианского воспитания детей, считали правильным обучать малышей до 7 лет, до подростковых кризисов. Впрочем, и их успехи тоже не впечатляют.

Подозреваю, что проблема не столько в детях, сколько во взрослых. Мы такие, что, когда говорим о вере (читай: преподаем ОПК), дети стонут и воют, а как только подрастают — уходят прочь. Между прочим, в отношениях поколений этот эффект имеет место и безо всяких ОПК, потому что, если прохиндей учит своего ребенка, что врать и красть нехорошо, будет все наоборот, да еще усугубится недоверием со стороны ребенка врущему родителю. Хоть с православием, хоть без: если сегодняшнее общество через школу будет учить детей жить честно и человечно — кто ему поверит? Так что начинать надо с себя, потому что когда взрослые живут в соответствии с тем, во что верят, то и дети рядом с ними приличные. Но учить все равно надо. 
Вот ведь задача.