«Помочь пациентам, в тех условиях, в которых мы работаем, стало невозможно»

Ольга Лебедева, врач-кардиолог и кандидат медицинских наук

Насколько увеличился рабочий день врача в последнее время?

Мои коллеги-педиатры так описывают ситуацию. С января 2015 года был увеличен размер педиатрических участков с 800 человек на участке до 1000–1200 из-за сокращения штата. Никаких договоров, дополнительных соглашений при этом не заключалось. Было сказано, что это приказ Департамента, который, однако, никому не показали и не назвали его номера.

Из-за увеличения участка увеличено время поликлинического приема с трех до четырех часов, а оставшееся рабочее время (около трех с половиной часов оставлено на прием на дому). Так как в день бывает по 20 и более вызовов, врач работает допоздна (точно мне не указали). Это время не учитывается. Со слов руководства, нужно работать, пока все не обслужишь всех.

Так что и без совмещения участков, которое происходит, когда один из врачей заболел или на учебе, или в отпуске, работы хватает. Врачей не хватает из-за того, что условия труда невыносимые.

Как вы относитесь к сокращениям?

Сокращения — абсолютно вредная вещь. Недобор кадров и повышенная нагрузка на врача были и раньше. Сейчас, при недоступности бесплатных консультативно-диагностических центров, это стало просто кошмаром.

Как я уже говорила, каждый из врачей работает с не менее чем 50% перегрузкой, в сравнении с рекомендованными штатными нормативами. Например, по численности населения поликлинике по рекомендованным нормативам положено 1,5 ставки офтальмолога, а у нас только ставка.

Сколько вы перерабатываете?

Перерабатываем часто часа по два. Неврологи перерабатывают по 1,5 часа и более. Педиатры — и по три, и по четыре часа изо дня в день.

Мы не сокращаем время приема пациентов. Мы сидим и ведем лишний прием, который нам не засчитывается. А потом еще пишем бумаги, которые со слов руководства, мы можем писать хоть ночью, как это делают в больницах. Ущерб здоровью пациентов мы не наносим. Наносим ущерб своему здоровью.

Почему так происходит?

Трудовой кодекс игнорируется из-за ощущения чиновниками своей полной безнаказанности, круговой поруки.

Как отразится забастовка на пациентах?

Так как мы работаем в детской поликлинике, и являемся врачами-специалистами, то мы особенно ответственно и аккуратно подходим к этой крайней форме протеста, который может быть лишь последним шагом отчаяния.

В наших руках здоровье детей, которых нельзя использовать для манипулирования и достижения своих целей.

Мы вступим в истинную забастовку только тогда, когда польза от нее многократно перевесит вред. Поэтому то, что начато у нас — это протестная акция, когда мы перестаем молчать, начинаем выносить «сор из избы» и устраиваем скандал вокруг нашей ситуации.

Мы не бросаем работу, но каждый раз просим фиксировать каждую лишнюю минуту и требуем отгулы. Мы входим в акцию забастовки, ибо, если нас и дальше будут игнорировать, забастовка будет неизбежна. Это будет подобно операции во спасение. Пока наша детская поликлиника ультиматумов руководству не предъявляла, что вызвано именно нашей заботой о детях, которые пострадают в случае начала забастовки.

Вам страшно?

Надевая белый халат перед началом конференции, я поняла, что испытывал Иисус в Гефсиманском саду. Конечно, страшно! Но я надела этот халат, отвечая за последствия, потому что стала в этот момент матерью каждому ребенку нашей страны, родившемуся и еще только ожидающему рождения. Я надела этот халат, взяв с ним свой крест неизбежных проблем, и испытываю за себя гордость, потому что стала истинным патриотом своей нации, ответственным гражданином своей страны.

Выгонят? Не думаю, потому что любой тиран всегда трус. Если не бояться, то они сами испугаются, и перестанут нападать. На прочность, конечно, попробуют.