Поди проверь

Организация со штаб-квартирой в Нижнем Новгороде помогает людям, подвергшимся пыткам в полиции или в тюрьме. Добивается компенсаций пострадавшим и возбуждения уголовных дел против полицейских. Сейчас комитет проверяет информацию больного раком заключенного — ему в тюрьме отказываются давать обезболивающее.

«Мы занимаемся независимыми расследованиями жалоб граждан на применение пыток. Это не журналистские расследования — мы собираем доказательства, которые приемлемы для органов следствия и для суда. Более 50 уголовных дел мы дотащили до суда, 95 сотрудников полиции и 2 сотрудника ФСИН в результате осуждены, и я могу с уверенностью сказать, что если бы мы не участвовали в этих процессах, приговоров бы не было. По всем делам нам приходилось в рамках судебной процедуры выяснять отношения с прокуратурой и Следственным комитетом, которые всегда стараются закрыть уголовное дело. Более 500 незаконных решений прокуратуры и Следственного комитета мы отменили. Граждане из бюджета получили более 20 миллионов рублей компенсаций. 

Все эти ситуации, к сожалению, достаточно стандартные. Для того чтобы срубить «палку», обеспечить правильную отчетность, сотрудники полиции используют не те процедуры, которые у нас прописаны в законе, а берут того человека, который, по их мнению, больше всего подходит на роль преступника, и заставляют его сознаться. Я не хочу сказать, что у нас в тюрьмах сидят невиновные, но риск оказаться за решеткой, более того, сознаться в преступлении, которого ты не совершал, есть у каждого из нас. И процент таких людей в тюрьмах достаточно большой. 

Проверки бывают разные. В конце прошлого года ФСБ по поручению СК проводила широкомасштабную проверку нашей организации. Но нас тогда ни разу не побеспокоили, хотя я не сомневаюсь: все, что в том поручении было сказано сделать — проверка нашей почты, всех финансовых потоков, личных счетов сотрудников и т.д., — было сделано. Но у меня это не отняло ни одной минуты времени. Если бы нас сейчас так же проверяли — я был бы совершенно не против. Это хотя бы не мешает нашей работе. 

А вот проверяющие, которые пришли к нам сейчас, отнимают уйму времени: запрашивают информацию, которую мы и так регулярно предоставляем в Минюст, обязывают огромный объем документов собрать — скопировать, заверить и притащить в прокуратуру, а затем еще и объяснить им, что эти документы значат. Я считаю это незаконным, потому что никаких претензий к нам прокуратура не предъявляет. У нас вообще нет обязанности перед прокуратурой отчитываться — мы по закону отчитываемся перед Минюстом, что регулярно и делаем. 

Но, надо сказать, нас проверяют достаточно корректно: и прокуратура, и Центр по противодействию экстремизму — все ведут себя очень вежливо, говорят, что претензий нет, и показывают пальцем на потолок. С этим потолком мы пытались пообщаться только что на президентском Совете по развитию гражданского общества, хотели выяснить, кто и зачем это делает. Так представители прокуратуры отказались прийти: прислали за час до заседания факс, что все сотрудники заняты проверками НКО».