Как заработать на исторических аферах и бразильских барабанах

Анна Эспарса, автор цикла интерактивных исторических лекций в московских музеях   — об интересе бизнес-элиты к революции, аферах с рожью и о том, как заручиться поддержкой московского правительства

Все началось с «Войны и мира»

Команда наша состоит из трех человек — мы все выпускники МГУ. Я и Николай Могилевский закончили исторический факультет, а Тарас Вархотов — доцент философского факультета. Началось все с университета — на пятом курсе я предложила нашему декану, академику Сергею Павловичу Карпову организовать на факультете PR-отдел: расширить школу юного историка, возродить традицию академического лектория и приглашать людей из разных отраслей современной жизни, которые стали по-настоящему историческими фигурами. Потом мы стали организовывать круглые столы, конференции, а в 2012 году, который был объявлен годом российской истории, нам нужно было придумать какую-нибудь интересную, яркую программу к 200-летию победы в Отечественной войне 1812 года. Хотелось сделать что-то особенное, чтобы привлечь, в том числе, школьников. Тогда родилась идея сделать интерактивные исторические спектакли, в которых мы одновременно актеры, лекторы и драматурги. Получилась наша первая программа — «Война и мир. 1812», которую мы показали в апреле 2012 года.

Мы рассказывали, почему именно в 1812 году Наполеон решает реализовать свою юношескую мечту пройти на Восток до Индии, про то, что происходило на фронте и как это транслировалось, и как это переживало русское общество, которое до этого говорило только на французском и уже забыло русский язык, как, например, поэт и переводчик Крылов становится острым политическим сатириком, как образ Наполеона, из героя Аркольского моста превращается в карикатурный образ. Мы соединили эти эпизоды в драматургическое произведение, получилось доступно и увлекательно и для тех, кто в первый раз слышит об этих событиях, и для тех, кто знает историю. Площадку для выступлений нам предоставили Ольга Свиблова и Мультимедиа арт-музей. Все волновались — три спектакля по полтора часа подряд, и все с видео, иллюстрациями, музыкой, в реконструированных костюмах XIX века. Маленькая женская трудность: я была в корсете, который затягивался до 53 сантиметров, просто важно, чтобы, когда подходят дети и разглядывают костюмы, они видели не фальшивку и не ряженых, а понимали, что за каждым моментом на сцене — история.

Все три раза у нас был полный зал, и нам предложили сделать еще спектакль. В мае мы показали спектакль «Наполеон и Александр» про двух императоров. Потом мы сделали программу к 865-летию Москвы. После этого опыта мы поняли, что становимся неким серьезным проектом, в который мы уже хотим вкладывать больше сил и заниматься им постоянно, возможно, даже стать коммерческим стартапом.

Корпоративы и интерес к революции

Мы делаем мероприятия для частных лиц и компаний. Например, для очень крупной российской финансовой корпорации мы делали проект о предпринимательской элите конца XIX-начала XX века.

Богатые люди, так называемые представители бизнес-элиты, стали очень интересоваться своими корнями и историей России. Им интересно, почему произошла революция 1917 года, почему свергли династию Романовых, которая 300 лет правила, выстроила гигантскую империю, огромное количество дворцов, несравнимых по роскошеству и красоте с европейскими аналогами, на которую работала вся страна, причем не потому, что у них был царь в рамочке, а потому что царь у них был в голове. Что произошло с этими головами? Почему сначала всем миром умирали на стройке храма Христа Спасителя, а меньше чем столетие спустя внуки этих людей его взрывали, разбирали на кирпичи и совершенно богохульно вскрывали мощи, на которые бабушки, прабабушки молились. Почему появился Владимир Ильич? Почему история семьи Романовых закончилась так? В Александровском дворце Царского Села бывшие владельцы половины света сидели и не могли уехать, потому что ждали, пока Керенский, просто Керенский, даст указание – куда и как их везти.

Заказчикам мы сразу говорим, что мы работаем с очень четкой исторической основой, мы не переписываем историю, не делаем из наших богатых людей царей, монархов, олигархов и так далее. В это мы не играем. К счастью, люди, с которыми мы работаем, думающие и понимающие, они ценят нас именно как выпускников исторического факультета.

​

Исторические параллели

Мы делали спектакль про Савву Морозова и собирали в архивах заголовки прессы после его смерти в Каннах (до сих пор точно не известно,  было ли это самоубийство или убийство). Заголовки были такими же, как после смерти Бориса Березовского. Один в один — про гибель самого таинственного и богатого русского. Когда готовили материалы по банкротству Саввы Мамонтова, все обсуждали дело Сергея Полонского — где находится, обанкротил ли он сам себя, где его миллионы и так далее. По сути то же самое привело Савву Мамонтова в Таганскую тюрьму. Или афера Гурко-Лидваля, когда товарищ министра Гурко, ведомый своей помощницей и возлюбленной Диной Духовской, заключил с Лидвалем контракт на приобретение ржи на 10 миллионов, а потом у Дины Духовской появился особняк в Москве о тринадцати комнатах. Не кажется ли, что это очень похоже на дело “Оборонсервиса”, историю Сердюкова и Васильевой?

Примеров много. Мы в спектаклях хотим показать, что история — это не что-то произошедшее давным-давно. Нет, это то, что происходит сейчас. Люди не меняются. Интерес к истории легко увидеть — люди тянутся к историческому знанию. Только нужно правильно изучать историю и быть профессиональными историками, а не заниматься бесконечной фальсификацией и придумками на волне интереса. Когда мы идем к доктору, нам интересно, закончил ли он университет, есть ли у него образование соответствующее, мы беспокоимся о том, не шарлатан ли этот доктор. Но почему-то когда мы читаем книгу якобы историка, мы не проверяем, есть ли у него историческое образование, кто он такой. Зачастую, если пройтись по популярным авторам, которые пишут якобы об истории, это люди, не имеющие к профессиональному историческому сообществу никакого отношения. Они могут быть родственниками историков, просто любителями истории, в конце концов, им может прийти божественное озарение — и такие есть.

Про скептиков

Мое желание было доказать всем, кто говорил мне «ну а что, ты после исторического факультета пойдешь работать в архив? Ты пойдешь работать в библиотеку? Ты будешь социально не адаптирована и абсолютно материально зависима», что они не правы. Когда есть силы, желание и знания, все можешь — только нужно понять, как это реализовать, чтобы стало интересно не только тебе. Сложилось все воедино — желание быть социально успешной, заниматься любимым делом и общаться с людьми.

Взаимодействие с властью

Мы делаем мероприятия для города: выступали в Царицыно на День семьи, любви и верности, ставили спектакль в Музее Москвы на День города. Правительство Москвы нас поддерживает. Знакомые часто задают один и тот же вопрос, подмигивая: «Ну ты скажи, как это делается-то? Открой секрет, мы ж понимаем...». Таким вкрадчивым голосом тебе намекают, что все понимают, и чего ломаться-то. Но все намного скучнее: мы продумывали и писали заявку с уже готовым сценарием и просчитанной сметой, оформляли официальные письма, и, собственно, предлагали то, что мы можем. Звучит очень банально, но сначала нужно разработать проект с точки зрения того, кто к вам придет, кому это будет интересно, кого это заинтересует. Почему именно вы имеете право его реализовать и чем этот проект отличается от всех других, которые предлагаются в департамент культуры. Потом связывались с пресс-службой, нам давали адреса нужных людей и мы писали им письма. Например, по всем музейным проектам в Москве мы связывались с Антоном Горяновым. С ним по телефону разговаривали, иногда часами, обсуждали детали, что-то дописывали, переформатировали, потом встречались с директорами музеев. То есть это сложная работа, которой надо заниматься ежедневно.

Патриотизм

Я не вижу ничего плохого в воспитании патриотизма у молодежи. У меня у самой было много возможностей уехать за рубеж. Но каждый раз я решала остаться. Я в прямом смысле болею без Москвы, без России. Я понимаю, что то, что я говорю, будет искаженно читаться, потому что слова «патриот», «я люблю Россию» и «хочу сделать что-то во благо моей страны» каким-то уже цинизмом поросли. Меня это ужасно раздражает. Более того, стало сложно высказывать свое мнение, если замечаешь что-то хорошее. Мои друзья в Фейсбуке и знакомые как-то ожесточены, все постоянно  ищут источник абсолютного зла и показывают в определенном направлении. Я против этого. Да, трудно. А я и не знаю, где не трудно.