Живой Медведев*

— Давай только на ты. Давай сразу на ты.

Капитан одет в штатское: джинсы и кофту типа кардигана. Мы встречаемся в полуподвальном офисе одной из общественных организаций в Москве. Более подробной информации о местонахождении Медведева я обещал не сообщать.

— Как ты воскрес, капитан?

— Да я не умирал. Я не знаю, кого они там похоронили в Старомосковске в закрытом гробу. Но говорят, если тебя при жизни запишут в покойники, будешь жить долго.

Из его пространного рассказа, сдобренного здоровым матерком, вырисовывается следующая картина. Угрозы физической расправы стали поступать капитану Медведеву давно. Вероятно (он не помнит точно), с тех пор как министр внутренних дел Рашид Нургалиев рекомендовал его в Общественный совет по содействию милиции, а члены Совета по предложению правозащитницы Людмилы Алексеевой избрали его своим председателем.

Телефон с той поры звонил беспрерывно, граждане жаловались на милицейский беспредел, сотрудники милиции жаловались на нарушения, а неизвестные грозили убить.

— Но я на угрозы клал с прибором, — говорит капитан. — Эти угрозы я еще в Старомосковске слышал чуть не каждый день. Жена от меня все равно два года как ушла. Детей нет, родителей нет. А потом… — он замолкает.

— Что потом?

— Потом друг мне позвонил хороший. Учились вместе, то-се… А теперь он где надо работает и много чего всякого знает.

— И что?

— Он сказал мне: «Данька, беги!»

— И ты сразу побежал?

— Не, я его не узнал сначала, я спросил, кто это. Он с неопределяющегося номера звонил. А он назвал место, где мы курсантами выпивали, и шутку сказал нашу, которую только мы знали. И вот тогда я побежал.

По словам капитана Медведева, звонок осведомленного доброжелателя поступил к нему в тот самый день, когда должно было состояться покушение. Капитан скрылся, а организаторы покушения решили, видимо, что достаточно будет просто объявить о гибели народного любимца, чтобы прекратить его славу. И объявили капитана убитым и изуродованным до неузнаваемости.

В детстве Даниил был очень музыкальным, родители даже надеялись, что станет пианистом

— Кого ж они убили вместо тебя?

— А хрен его знает, — он употребляет более крепкое выражение. — Может, бомжа какого-нибудь.

— А кто хотел тебя убить?

— В том-то и дело, что не знаю. Знал бы, не прятался бы тут в норе.

— Ну хорошо. Предположим, всем надо тебя убить. Всей системе МВД. Но объясни, как тебе, простому капитану из провинции, удалось так всю систему МВД разворошить?

— Да очень просто. Я же не за себя кричал. Я же за девчонок.

Дело сестер Ясенецких

В отличие от майора Дымовского, который в обращении своем ратовал за улучшение условий труда милиционеров, то есть, в конце концов, за себя, капитан Медведев ратовал за других. В отличие от прокурора Чекалина, который предлагал президенту вступиться за невинно осужденных по делу о поджоге Ухтинского пассажа (Где та Ухта? Кто те осужденные?), капитан Медведев говорил о единственной, пожалуй что, ценности, которая в сознании россиян не девальвировалась, — о детях.

Дело сестер Ясенецких, расследованием которого занимался капитан, прежде чем уволиться из правоохранительных органов, было известно всей стране. Желтые газеты на первых полосах многократно рассказывали историю о том, как родная мать в Старомосковске сдавала малолетних дочерей в притон, устроенный в помещении спортивного клуба, где девочек заставляли сниматься в порнографических фильмах. Никому почему-то не приходило в голову, что подобная студия не может существовать без покровительства милиции. Связанные с милицией журналисты предпочитали это обстоятельство замалчивать. Точно так же не принято было говорить, как утекла из прокуратуры информация о результатах следствия, сколько фигурантов дела успели скрыться до ареста и почему перед судом предстала только продававшая детей мать.

Даниил Медведев всегда участвовал в концертах по поводу любых государственных праздников. Государство он всегда уважал

Не принято было до того дня, когда на YouTube появилось видеообращение капитана Медведева. В отличие от прочих подобных обращений сотрудников правоохранительных органов, это адресовывалось не офицерам милиции, не Путину, не Медведеву — а людям.

«Люди, мать вашу! Я, капитан Медведев, полтора года расследовал дело о том, как в городе Старомосковске снимали в порнофильмах детей. В спортивно-развлекательном центре на центральной улице города пятилетних девочек наси­ловали, вы понимаете? У меня волосы дыбом шевелились, когда семилетняя девчушка, ну, она выросла уже, два года прошло… Когда она давала мне показания и рассказывала, что там происходило. Они охренели совсем, вы понимаете? Я полтора года работал, и я это преступление раскрыл. В нем замешаны сотрудники правоохранительных органов и городские чиновники. А потом, я не знаю через кого, материалы дела утекли в газеты и главные фигуранты исчезли. Но я их найду. Меня уволили, но я не требую восстановления. Я просто говорю этим сукам: я вас, суки, найду».

Это видеообращение, появлявшееся, исчезавшее и снова появлявшееся в интернете, посмотрели больше мил­лиона человек. Его знают все, но мало кто знает, как именно был уволен капи­тан Медведев. Он рассказывает, что после утечки материалов дела в прессу пришел к своему начальнику и обозвал его мудаком.

Мало кто знает, что кроме пользователей интернета капитан обратился ко всем, к кому только мог.

Выпускной в школе, через несколько месяцев Даниил уйдет в армию

Он обращался к правозащитникам, что позволило им говорить о деле сестер Ясенецких на каждом углу и не в том даже дело, что на встречах с президентом. Глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева говорит: «Правильно сделал, что обратился к людям. Надо взрослеть. Надо переставать ждать, что вот приедет барин, барин нас рассудит. Если нами плохо управляют, то не надо жаловаться тем, кто плохо управляет нами, а надо обращаться друг к другу, объединять усилия и стараться налаживать жизнь».

Он обращался в УСБ, благодаря чему по делу Ясенецких началось внутри милиции собственное расследование. Он обращался в ветеранские организации силовых структур.

— А к бандитам ты обращался? — ­спрашиваю.

— К предпринимателям, давай так скажем, обращался. Там нормальный такой мужик есть. Он дагестанец, он разозлил­ся очень, когда я ему рассказал. Он сказал, я понимаю, говорит, когда джигиты в горах стреляют друг друга за нефть, но, говорит, детей трогать — это харам. Он сказал смешно. Эту проблему, говорит, надо решать аварскими методами. Но я от аварских методов отказался, может, и зря.

Вместо аварских методов капитан Медведев прибегнул к методам пиаровским: обратился, например, к журналисту Аркадию Мамонтову на телеканал «Россия», и Мамонтов повелся, потому что педофилия — это его тема, и за два дня он снял для своего телеканала про дело Ясенецких громотрескучий фильм. Дело с мертвой точки не сдвинулось, но Медведев стал медийным персонажем. Впрочем, слава его не привлекала. Частным порядком он обратился и лично к министру внутренних дел Нургалиеву.

— Как ты к Нургалиеву-то попал? — спрашиваю. — Записался на прием?

— Да нет, — Медведев усмехается. — Я мужика одного знаю. Хорошо так знаю, по делу. Он по выходным играет с Нургалиевым в футбол. Он нас свел.

К моменту встречи с министром популярность капитана Медведева была уже общероссийской. Кроме участия в телевизионных и радийных эфирах (некоторые тележурналисты нарушали даже прямой запрет на упоминание ка­питана Медведева, пришедший, говорят, лично от Владислава Суркова) капитан участвовал еще и в многочисленных митингах по всей стране.

Неизвестно, кто придумал эти митин­ги. Автором идеи называют то Марину Литвинович, то Станислава Белковского. Но митинги были разрешенные. ­Организаторы подавали заявку на про­ведение митинга в поддержку Д.А.Мед­ведева под лозунгами «Медведев говорит дело» и «Медведев — наш капитан». В некоторых городах России ОМОН получал, тем не менее, приказ митинги разогнать и в некоторых случаях не выполнил приказа.

Популярность Медведева росла, и, может быть, поэтому министр внутренних дел почел за лучшее стать союзником всенародно любимого капитана, дабы, если можно так выразиться, институционализировать его, то бишь направить заседать в Общественный совет при своем министерстве.

Первая любовь Даниила Медведева — одноклассница Галина Зайцева

И там на первом же заседании Медведев предложил проект «Тысяча честных».

Тысяча честных

Заседание было посвящено отмене 650-го приказа, так называемой «палочной системы», приказа, согласно которому количество раскрытых преступлений должно год от года расти, приказа, который заставляет сотрудников МВД дела фальсифицировать. Дискуссия была бурной. Всем было более чем очевидно, что 650-й приказ напрямую ведет к разложению органов внутренних дел. Но милицейские участники совета требовали предложить тогда альтернативный способ оценивать качество милицейской работы. А правозащитники бубнили про общественный контроль и открытость милиции.

И тут слово взял Медведев. Эту его речь, в паре мест забипленную, тоже посмотрели в интернете более миллиона человек. Он говорил:

«Друзья, ну чего мы тут пи-и-ип воду толчем! (Обращаясь к Алексеевой.) Извините, Людмила Михайловна. Все эти красивые слова про общественный контроль никому на пи-и-ип не нужны. (Обращаясь к Алексеевой.) Извините. (И голос Алексеевой за кадром: «Да ладно, ладно, голубчик, я эти слова знаю».) Люди нужны! Я думаю, тысяча честных ментов, если будут держаться вместе, могут реально изменить всю систему МВД даже без всякой реформы. И теперь скажите мне: неужели же в России нету тысячи честных ментов? Не верю. Да я один только восемь человек знаю. Надо только их найти. Леша Дымовский, нормальный, кстати, мужик, собирает общественную организацию, белые ленточки, самурайская честь, пи-и-ип-моё. Может, это и хорошо. Но мне кажется, дело не в этом. Дело в том, чтобы люди доверяли. Как в Америке шерифов выбирают. И вот я думаю, давайте значок будем давать сотрудникам милиции, звездочку. Кто звездочку носит, должен будет перед людьми отчитываться не только за доходы, но и за расходы. Сайт сделаем, и на сайте люди будут голосовать».

Сайт действительно работает. Я сижу напротив Медведева. Я спрашиваю:

— Капитан, но неужели же ты никогда не брал взяток? Как же ты до капитана дослужился?

И он:

— Всякое было. Но я никогда не подставлял невиновных. Честным в наше время надо считать человека, у которого есть хотя бы один принцип.

Неожиданным образом эта октябрятская совершенно идея общественной организации, выбирающей честных милиционеров, выделяющей их и даже, как впоследствии сложилось, вручающей им ежемесячную премию, чтобы легче не брать взяток, была всеми поддержана. Правозащитники видели в ней пресловутый общественный контроль. Милицейское начальство не видело ничего опасного. Но эффект превзошел все ожидания. Поначалу, когда лишь отдельные милиционеры получали маленькие звездочки с выгравированной цифрой 1?000, это казалось не более чем детской игрой. Но когда эти пресловутые звездочки получили все сотрудники ОВД Краснопортовое в Москве, милицейскому начальству стало ясно, что система выходит из-под контроля.

Обстановка в отделении была такая, какая бывает только на блокпостах израильской армии в секторе Газа. По нескольку раз на дню приезжали люди с подарками. Кто-то привозил ящик кока-колы. ­Женщины приносили домашние пироги со словами «поешьте, мальчики». Создался при отделении наблюдательный совет, довольно эффективно собиравший у местных жителей добровольные пожертвования на гранты для «мальчиков». Поразительным образом повысилась и раскрываемость, поскольку окрестные жители активно со своими милиционерами со­трудничали. Журналисты дневали и ночевали в этом отделении. Звездочная бацилла готова была перекинуться и на другие милицейские подразделения.

Но вот тут-то капитана Медведева и убили.

Но вот тут-то и выяснилось, что этим его не остановишь.

*все, что описано в этом тексте, могло произойти, а молго и не произойти на самом деле