Ждет ли Путин краха экономики Запада

Еще весной, сразу после аннексии Крыма, западные аналитики стали спорить о причинах нового внешнеполитического курса России и ее президента Владимира Путина. Вопрос стоял так: почему Путин, в котором Запад видел сторонника модернизации, выступающего за примирение и даже занимающего прозападную позицию, внезапно стал агрессивным ревизионистом? 

Свою версию в колонке, опубликованной на Project Syndicate, предлагает  историк и специалист по международным отношениям Принстонского университета Гарольд Джеймс. Он уверен, что дело не в загадочной русской душе, на которую сегодня кивают многие западные эксперты по России. Они просто не видят широкой геополитической картины и забывают о недавнем прошлом России и СССР. 

Ложные теории

Неожиданный поворот России и начало новой холодной войны на западе объясняют при помощи двух теорий. 

Первая предложена немецким движением Putin-Versteher  (″понимающие Путина″). Ее смысл заключается в том, что политика России – это адекватный ответ западной стратегии окружения. Они считают провокацией восточную экспансию НАТО и Европейского союза. Предполагая такой ход событий на тех же основаниях, еще в 1990 году против политики продвижения НАТО на восток выступал и американский дипломат Джордж Кеннан (автор стратегии сдерживания холодной войны). 

Эта теория опирается на обещание Запада, после падения Берлинской стены и распада Советского союза, не расширять НАТО. Об этом упоминал и Михаил Горбачев, который в своей речи на 25 годовщину падения Берлинской стены обвинил Запад в том, что они воспользовались слабостью России, не выполнив обещаний, данных в 1989 году.

Однако, по мнению Джеймса, у этой теории неверные основания, так как Запад никогда не давал обещания не расширять НАТО, и весной 1990 года США поставили серьезное условие, сказав, что объединенная Германия не сможет принадлежать к двум разным системам безопасности. Более вероятно, что Россия в 1990-х почти не замечала, как Европейские экономические и политические структуры проникают в государства Центральной и Восточной Европы, раньше находившиеся под экономическим влиянием Советского Союза, или даже в новообразовавшиеся независимые бывшие Советские республики. Это и стало причиной замедленной реакции России на эти процессы. 

Другое популярное обоснование современной политики Кремля сводится к иррациональности действий Путина. Суть проста: аннексия Крыма – это не больше чем выходка политика, похожая на его полет со стаей сибирских журавлей. 

Война не без причин

В поиске лучшего объяснения Джеймс предлагает проследить хронологию смены политического курса России, который, по его мнению, начался с конфликта в Грузии в 2008 году, когда Россия ввела войска в Южную Осетию. В то же время Россия укрепила свое присутствие в Абхазии, а еще до начала конфликта готова была выдать российское гражданство многим грузинам. Эта история стала прообразом введения войск в Крым под предлогом защиты местных россиян. 

Однако Путин показал свою позицию еще до этого: в 2007 году на Конференции по безопасности в Мюнхене он возражал против однополярного мира, подчеркивая потенциал группы быстро развивающихся стран -Бразилии, Индии, Китая и России, - которые, возможно, в будущем составят ему альтернативу.  Многие были шокированы его выступлением и посчитали эту речь признаком неуверенности и иррациональности.

Финансовый кризис, произошедший в США в 2008 году, убедил Путина, что его слова пророческие: по его мнению, сложившаяся ситуация подтверждала, что американское мировое господство подходит к концу. Хотя до кризиса Россия принимала капиталистический ход развития, начав сотрудничать с транснациональными корпорациями для диверсификации и модернизации экономики, после кризиса она стала сближаться со странами, так же как она выбравшими модель государственного капитализма, с частности с Китаем.

На путинскую интерпретацию кризиса повлияли также политические перемены в Европе и Америке. Новый президент США отказался от слишком агрессивной внешней политики. Реакция США на Арабскую весну была достаточно слабой и неуверенной, в связи с чем Путин решил позиционировать себя, в частности в Сирии, как убежденного сторонника геополитического прагматизма. В Европе начался долговой кризис, усугубленный неспособностью лидеров европейских государств к принятию совместных мер, что дало Кремлю еще больше аргументов.

Сталинская логика

Путин видит ситуацию в рамках советского геополитического мышления, надеясь, что экономический кризис приведет к распаду Запада, считает Джеймс. Он находит подтверждение своей теории в новой биографии Сталина Стивена Коткина, которая показывает четкую, вполне рациональную логику советского мышления. Во время мирового экономического кризиса Сталин был уверен, что капиталистические страны начнут войну друг с другом, и нацистская агрессия 1938-1939 гг. подтверждала его предположения.

Однако его логика не сработала, когда после поражения Гитлера, конфликт интересов не привел к расколу между Великобританией и США. Точно также, по мнению автора, Путин уже видит наступление Второй Великой депрессии, пока западные политики пытаются ее предотвратить. Однако для Запада наступающий геополитический конфликт представляется более серьезной проблемой, чем восстановление разрушенной экономики.