Заменители мира
На мне был костюм лисы, а Максим из нашей группы был в костюме зайца. Праздник, в общем-то, уже закончился, все разошлись по домам, только мы с ним сидели под елкой и ждали родителей. Чтобы как-то развлечься, Максим достал эту штуку и спросил: «Хочешь посмотреть?» Я взглянула из любопытства и сразу схватила. Максиму это не понравилось, и дело кончилось дракой.
Родителям я отказалась признаться, почему избила мальчика.
Потом как-то у меня тоже появился свой. Длинный и толстый, он неизменно вызывал у подруг вздохи восторга и восхищения, от него невозможно было оторваться, время с ним пролетало незаметно. Но позже он мне все-таки наскучил, стал казаться однообразным, а затем и вовсе куда-то пропал. Зато выяснилось, что они бывают разных размеров и цветов, с неповторимым содержимым и различным принципом действия, и лучше обладать сразу несколькими.
Так я стала коллекционером калейдоскопов. Раньше их можно было купить в любом «Детском мире», поэтому сначала мною были обследованы московский центральный, еще пара периферийных и даже один питерский. Но повсюду меня ждало разочарование, даже почувствовала себя пожилой, потому что в голову полезли мысли о том, что раньше небо было голубее и прочая ностальгия. Попадались сплошь аляповатые бездушные поделки китайского производства с начинкой из грубой, в заусенцах, пластмассы. Плюнув с досады, все-таки купила парочку, предположив, что через 5-10 лет таких уже тоже не будет. Зато вскоре мне подарили никогда прежде мною не виданный образец: цельный, тонкостенный, легкий, а внутри тревожный и прозрачный, как осенний лес. Слегка шуршит при вращении, потому что наполнен тончайшими пластинками разноцветной пленки, и они, перемешиваясь и наслаиваясь, складываются в бесконечный узор нежнейших оттенков. В общем, мне уже было чем гордиться, когда я встретила не менее завораживающую штуку. Прогуливаясь по бульварам Будапешта, увидела человека в трехрогом колпаке с бубенцами. Рядом с ним стоял открытый чемодан, в котором заманчивой горкой были уложены толстые трубки. Никогда не встречала такого количества калейдоскопов, а тем более самодельных. Увесистые, обшитые вельветом, с толстыми и чересчур широкими зеркалами, с рифленой задней стенкой. Наполненные кусками кружев, обрезками резинок, обойными гвоздиками, перламутровыми пуговицами, пластиковыми веточками ценников, дохлыми мухамиѕ Мастер оказался из Австралии, торговаться с ним было тяжело.
Шла уже с полными руками калейдоскопов и вдруг увидела вывеску магазина игрушек, зашла. На звон дверного колокольчика выглянули две старушки, улыбнулись и стали доставать один за другим объекты моего помешательства. Они были золотого металла, с какими-то дополнительными линзами, а внутри – монпансье, не иначе. Один был темно-синий, в форме подзорной трубы, с двумя ярко и геометрически раскрашенными стеклами, вращающимися в разные стороны, – просто Кандинский какой-то. Дрожащими руками я уже лезла в кошелек, но тут старушки хлопнули в ладоши и, словно заклинание, воскликнули: «Октоскоп!» Через октоскоп, будто глазами насекомых, стало видно 10 старушек, потому что это, как оказалось, тоже трубка с зеркалами, но на конце не полость со всякой мелочью, а хитро ограненная линза, которая способна придать гармонию любому зрелищу, и поэтому может заменить собой весь мир. Тут голова моя закружилась и совсем перестала соображать. Так я стала обладательницей еще трех калейдоскопов и двух октоскопов, а также игрушки типа «идет бычок, качается», которую получила в подарок за покупку. Теперь моя мечта – это калейдоскоп, наполненный ракушками и полудрагоценными камнями, хотя, по большому счету, я согласна на любой.
