Выборы в координационный совет: Павел Пряников

— Павел, вас неплохо знают в правозащитной и левой среде, но широкому кругу потенциальных избирателей вы не так известны. Расскажите о себе.

— Знаете, я уже написал на своей странице кандидата на сайте Выборного комитета, что мои прежние заслуги, наверное, мало кому сейчас интересны — что заканчивал, кем работал… По профессии я биолог, последние 15 лет работал журналистом. Последнее мое место работы — главред сайта РИА «Новости». До этого были «Свободная пресса», Slon.ru, «Русская жизнь» и так далее. Но вообще в последнее время я представляю себя просветителем.

— Что вы вкладываете в это понятие? 

— Конкретные проекты. Знаете, главная беда многих политиков в том, что у них слова не преобразуются в дела — исключением я бы назвал, пожалуй, Навального, который со своей командой и правда занимается чем-то конкретным. Мои проекты — это, например, сквоттерский огород в Москве. На Пятницкой есть пустырь, отгороженный забором, он уже пять лет никак не используется. Я разбил там огород, выращиваю тыкву, редьку, помидоры, чечевицу, осенью посадил там крыжовник. К этому проекту, к обработке огорода, подключились и другие люди, фактически мы основали настоящую коммуну. Этот проект — иллюстрация того, что нам нужен закон о сквоттерстве, такой есть во многих европейских странах. Он гласит, что если какой-то городской участок или здание пустуют более 10 лет, то люди вправе занимать его и распоряжаться им в своих интересах, разбивать там огороды, детские площадки, парковки, в конце концов. Таких участков в Москве — десятки, люди могли бы ими совместно пользоваться.

— А еще какими проектами вы занимаетесь?

— Есть проект по игре в петанк по выходным. Люди собираются, чтобы поиграть, но главное — чтобы обсудить важные общественно-политические темы, договориться о координации действий. Нам не хватает дискуссионных клубов для активистов, потому что фактически гражданам навязывают повестку по обе стороны баррикад: даже если они приходят на митинг, им предлагается только смотреть и слушать, а нужно, чтобы люди участвовали в выработке программы, своего видения мира. И мы организовали такой дискуссионный клуб вокруг этой игры: активные граждане приходят и пообщаться, и выработать свою повестку дня.

— А именно политическими проектами вы занимаетесь? 

— У меня и моих товарищей есть еще один большой проект — это создание и развитие движения евросоциалистов. Это довольно ново для нашей оппозиции, так как мы стараемся объединить людей не вокруг разборок с Чуровым, а вокруг сверхидеи движения в Европу. Одна из главных проблем сегодняшней России — в отсутствии сверхпрограммы, ради которой стоит жить и бороться. Россия — страна сверхпрограмм: вспомните борьбу славянофилов и западников в XIX веке, потом была идея марксизма, потом — сверхдержавы, а в последние 12 лет нет ничего. Наша программа такова: мы хотим в Европу, в Евросоюз. Демократические права и свободы к этому приложатся сами, так как, если мы подадим заявку на вступление, нам придется соответствовать европейским стандартам общества. Эта идея, как нам кажется, может объединить не только активистов, но и элиты: даже многие чиновники будут за эту идею, хотя понятно, что из меркантильных интересов. А для обычного гражданина вступление в Евросоюз — это и большая идея, и гарантия стандарта повседневной и общественно-политической жизни.

— Если вы — евросоциалист, то почему баллотируетесь в координационный совет по общегражданскому списку? В списке левых сил меньше участников и меньше конкуренция.

— Мне кажется, нынешние выборы в координационный совет уже выявили несовершенство их механики, особенно много вопросов по идеологическим куриям. Для того чтобы зарегистрироваться не по общему, а по идеологическому списку, надо пройти фильтр, который осуществляют некие небожители, и они по неведомым причинам могут человеку в регистрации отказать. Так, например, художник Артем Лоскутов пытался зарегистрироваться как сибирский националист, ему отказали. В итоге по общегражданскому списку конкурс в 6 человек на место, а по куриям — 2–3 человека на место. Я решил не искушать судьбу, потому что понимал, что меня, скорее всего, не зарегистрируют по идеологической квоте.

— Есть ли шансы у обычных активистов на этих выборах победить известных политиков и медийных персонажей?

— Шансы невелики, но надо бороться до конца. В конце концов, даже если я не смогу победить на этих выборах, то не брошу идею создания блока евросоциалистов и проевропейски настроенных людей. Мы продолжим доносить до граждан свою программу, а через год, через два будут новые выборы в координационный совет. Избрание для меня — это не самоцель, но это стало бы удобной трибуной для пропаганды идеи евросоциализма. Вообще, на мой взгляд, чем меньше будет избрано в координационный совет медийных персонажей — тем лучше. Почти никто из них не представил своей программы, не объяснил людям, зачем он там нужен, люди просто пытаются въехать туда на уже имеющемся капитале.

— Если вас все-таки изберут, чем вы планируете заниматься в координационном совете? 

— Во-первых, я отношусь к координационному совету как к протопарламенту, во-вторых, я вижу его большим правозащитно-медийным центром. Хочется, чтобы эти направления стали главными: помощь политзаключенным, помощь в создании профсоюзов, наконец — поддержка людей на местах, помощь оппозиционным кандидатам на выборах, поддержка гражданских активистов и движений в регионах — этим вообще, кроме Навального и его команды, особо никто не занимается.

— В любом случае координационный совет будет явно крайне разнородным. Как вы думаете, долго ли продержится союз тех же социалистов с националистами? 

— Рано или поздно размежевание неизбежно. Я думаю, это произойдет, когда будут достигнуты общие большие победы, например отмена политических 282-й и 280-й статей Уголовного кодекса (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства; публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. — БГ). С другой стороны, размежевание произойдет именно с националистами-имперцами, так как, например, мы сейчас составили на выборах в КС общий «прогрессивный» блок. В него вошли как евросоциалисты, так и вменяемые национал-демократы, которым близка идея широкой автономии регионов и европейская идея. 

— Координацией уличного протеста КС должен заниматься? Есть ли у улицы перспективы?

— Заявлять о себе уличными акциями в любом случае нужно, причем это даже более важно делать в регионах. В Москве и Санкт-Петербурге власть уже поняла, что эти города она потеряла, здесь большинство уже в оппозиции, а поддержка власти колеблется на уровне 30% максимум. Этой зимой меня вообще приятно и неприятно одновременно удивило, что в относительных цифрах регионы протестовали активней. Речь идет не о количестве людей, выходивших на митинги, а о соотношении вышедших к общей численности населения того или иного города. Если считать в таких относительных величинах, то получится, что самые активные протесты были в Западной Сибири, а не в столице. Тем неприятнее было, когда весной протест снизился фактически до московско-питерского. Думаю, координационному совету следовало бы сделать ставку на регионы, хотя в Москве и Петербурге, конечно, тоже надо организовывать уличный протест по наиболее резонансным делам, в том числе регионального масштаба.

— Оппозиции надо участвовать в государственных выборах? 

— Обязательно. Я и раньше это утверждал и приводил пример 1912 года, когда большевики пошли на выборы и заявили, что да, эта Дума — не наша, она буржуазная, но мы будем использовать парламентскую трибуну для пропаганды своих идей. Оппозиция может побеждать на выборах в регионах — та же Чирикова, думаю, могла бы победить в Химках, если бы вела более активную кампанию. Вообще кампания — это удобная площадка для продвижения своих идей в массы: кандидаты получают доступ к телевидению, к радио. Нам нужно расширять свое присутствие в общественной жизни, и выборы — один из удобных для этого способов.