Выборы в координационный совет: Олег Шеин

Фотография: РИА «Новости»

Олег Шеин

_____

депутат Астраханской областной думы,

член партии «Справедливая Россия»

— Мне кажется, что сейчас такое время, когда все, кто борется за свободу и перемены в нашей стране, должны взаимодействовать друг с другом. Очевидно, что государственная система зашла не просто в тупик, но стала опасной, так как она каждый день покушается на права и достоинство граждан. Конечно, перед тем как подать заявку, я посоветовался с товарищами по партии, с коллегами по профсоюзной работе и, наконец, разместил об этом пост у себя в блоге. Ответ везде получил один — баллотироваться стоит.

— Чем, на ваш взгляд, должен заниматься КС? В чем будет заключаться ваше в нем непосредственное участие?

— Я считаю, что оппозиции необходима какая-никакая, но позитивная программа. Да, протесты начались на волне гнева по поводу фальсификаций выборов в декабре и марте, но теперь, почти год спустя с думских выборов, мы должны предложить гражданам внятную альтернативу, объяснить не только, что власть плоха, но и чем мы лучше. Хотя бы по социальной тематике должна быть позитивная программа. Обратите внимание, сейчас по стране стихийно возникает куча инициативных групп по конкретным ситуациям, но широкой поддержки у оппозиции они не находят. Нельзя ограничиваться ежемесячными манифестациями и пропагандой в интернете, если мы действительно хотим, чтобы страна стала другой. Надо, чтобы общую поддержку ощущала каждая небольшая инициативная группа, борется ли она за сохранность парковой зоны или за своевременную выдачу заработной платы. Участники этих групп должны ощутить себя теми, от кого зависит судьба страны, задача оппозиции — объединить просвещенных активных граждан, помогать им. Кстати, был такой проект лет 5–6 назад, когда по всей стране проходили cоциальные форумы, куда съезжались экологи, правозащитники, профсоюзные деятели именно ради того, чтобы чувствовать поддержку друг друга.

— Вы считаете, что протест может стать всероссийским? Кремль уверен, что он фактически ограничен пределами Садового кольца.

— По итогам декабрьских выборов в Госдуму в колоссальном количестве регионов партия «Единая Россия» набрала менее 40%. Эту партию отвергли на выборах жители Ярославля и Тольятти, и не она выиграла выборы мэра в Астрахани. Если мы сами себя ограничим Садовым кольцом, то поставим между собой и обществом барьеры, которых на самом деле не существует. Но чтобы выйти за его пределы, нам надо демонстрировать людям альтернативу. Почему, например, оппозиция проиграла выборы мэра в Красноярске и Омске? Явка на этих выборах не достигла и 30%, и если считать процент, который набрали кандидаты-единороссы не от количества голосовавших, а от количества жителей, то получится, что они набрали 15–20%. Но люди просто не пришли на выборы, потому что не увидели яркую альтернативу. Недостаточно просто громко что-то прокричать в период избирательной кампании, люди должны видеть каждодневную работу оппозиционных политиков.

— В чем может эта каждодневная работа заключаться?

— Надо концентрироваться на ситуациях и сферах, затрагивающих конкретного человека. Алексей Навальный — молодчина со своими расследованиями по поводу хищений в госкорпорациях и чешского вида на жительство главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, но необходимо заниматься и социальными последствиями действий власти. Например, в прошлом году на митинги стихийно вышли рыбаки, когда пытались ввести платную рыбалку. Власть мгновенно пошла на уступки. Таких инициатив, как платная рыбалка, сейчас во власти много, но те, кто выступает за политические перемены, пока не уделяют им должного внимания.

— Кто среди конкурентов по выборам в КС вызывает у вас наибольшее уважение на данный момент?

— В первую очередь назову Навального и Сергея Удальцова. Оба они — мощные самоотверженные люди, в их искренности нет никаких оснований сомневаться. Это люди с огромной инициативной жилкой и большим талантом организатора. Очевидно, что на выжженном от ярких личностей политическом пространстве есть потребность в таких лидерах, и здорово, что они появились.

— Нужно ли оппозиции участвовать в выборах? Или с жуликами играть в покер смысла нет?

— Выборы обязательно надо использовать для популяризации своей позиции. Даже в царской России были выборы, хотя голос помещика на них равнялся 500 голосам крестьян, как если бы сейчас голос одного единоросса равнялся голосам 500 беспартийных граждан. Но любые выборы — это возможность донести свою точку зрения до людей, провести во власть своих представителей, которые смогут организационно помогать развитию протеста. Статус депутата не может быть самоцелью, конечно, цель — это перемены в стране. Но нам надо разрушать монополию «Единой России», надо показывать, что и оппозиционеры могут быть эффективными управленцами, вовлекать в процесс управления страной как можно больше граждан. Например, во Франции и Бразилии бюджет строится «снизу» при широком обсуждении с гражданами. И это правильно — когда люди становятся соучастниками управления государством.

— Как вы считаете, есть ли риск падения оппозиции в радикализм в условиях политики закручивания гаек?

— Я думаю, такой риск присутствует, и не вижу в этом ничего хорошего. Тактика террора не имела позитивного эффекта нигде, и даже наша собственная история знает примеры, когда успешные покушения на царей приводили лишь к тому, что на их место приходил новый и начинал закручивать гайки еще сильнее. В итоге история царской России закончилась Николаем II, втянувшим нашу страну в разрушительную войну. Кстати, террористические группы формировались в России и после расстрела парламента в 1993 году, это были группы радикальных левых, организовавших, например, взрыв в приемной ФСБ. Власть использует такую ситуацию для оправдания закручивания гаек. Именно такой курс сейчас взят властью, ей хочется спровоцировать оппозицию на переход к насилию и перейти к дальнейшему ужесточению режима. Например, история с лишением Гудкова мандата может сравниться разве что с аналогичными действиями правительств Муссолини и Гитлера, и они провоцируют оппозицию на переход к террору. Насилия они не боятся, их другое нервирует. Обратите внимание, как нервно реагировала власть на протесты в Пикалево или голодовки шахтеров на «Красной Шапочке». Вот такого мирного протеста граждан они очень боятся.

— Как вы думаете, сколько времени понадобится, чтобы перемены состоялись?

— Я думаю, мы должны говорить про медиану в 3–4 года. Сейчас Россия уже другая, чем была год назад. Путин перестал быть безальтернативным вождем, к партии власти плохо относятся уже не только в Москве. Раскол элит — это тоже вопрос времени, как и нарастание протеста. Ведь уже сейчас в бюджете заложен дефицит в полтриллиона рублей. Это означает урезание социальных гарантий, сокращение ассигнований на образование и здравоохранение. Все это врежет по конкретным людям, к тому же есть общая усталость от системы. Обострение социального протеста неизбежно, хотя когда именно будет взрыв, предугадать сложно. Режим Николая II рухнул в считаные дни после того, как Петербург остался на две недели без хлеба, а ведь еще за месяц до того Ленин писал из-за границы, что едва ли его поколение увидит революцию.

— Ваша история голодовки, когда вы требовали предоставить вам видео с избирательных участков, для того чтобы подать в суд, привлекла огромное внимание общественности. В какой стадии сейчас находятся ваши судебные иски по фальсификации результатов выборов мэра в Астрахани?

— Мои суды находятся в замечательной стадии. В решениях судов, ответах прокуратуры написано, что действительно избиркомы нарушали закон, не показывая наблюдателям отметки в бюллетенях, но… по их мнению, это не мешает установлению настоящей воли избирателя. Теперь мы обратимся в Страсбургский суд, так как не нашли правосудия в России. Работаем, как сказал Путин: он сказал идти в суды, мы идем. Дошли уже до Европы. И все-таки я считаю, что наша астраханская ситуация серьезно повлияла на ситуацию с выборами в стране: так, ЦИК решил везде ставить КОИБы во избежание фальсификаций при подсчете, все участки теперь стараются оснастить видеокамерами, что позволит хотя бы избежать уголовного преследования независимых наблюдателей за якобы хулиганство на участках, в чем их пытались обвинить в Касимове. Наша, астраханская история подтолкнула этот процесс.