Николай Клименюк. Возраст несогласия

Московский школьник Филипп Разинский, называющий себя «Дениц», борется с «нетрадиционными отношениями». Он и его товарищи по движению «Оккупай-геронтофиляй» знакомятся в социальных сетях с гомосексуальными подростками, выманивают их на свидания, а там подвергают унижениям и насилию, снимают все это на видео и выкладывают в интернет.

Подростки живут «недетской» жизнью, в которой есть жестокость, политика, секс и смерть. А взрослые во власти играют в бирюльки. В России запрещен рекламный мультик городских железных дорог Мельбурна, в котором разноцветные пузырьки под веселую песенку демонстрируют способы глупо умереть — поковыряться вилкой в тостере, снять шлем в открытом космосе, встать слишком близко к краю платформы. Ролик собрал миллионы просмотров и массу наград, но Роскомнадзор потребовал его заблокировать — потому что он содержит «описание способов суицида». Распространять информацию, «побуждающую к самоубийству», запрещает Федеральный закон No436 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Недавно он пополнился запретом на «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений» — в это самое время подростки-наци доводят до самоубийства подростков-геев.

Люди 16 лет и младше часто попадают в ситуации, требующие сложных решений. Они совершают поступки, которые имеют серьезные последствия для них, для других людей и для всего общества. В городе Пугачеве Саратовской области 16-летний Али Назиров убил скальпелем 20-летнего Руслана Маржанова — оба хотели познакомиться в кафе с одной и той же девушкой. После этого в городе начались массовые акции протеста и нападения на принадлежащие кавказцам бизнесы. Али Назиров арестован, его ждет суд и, скорее всего, колония. Но с точки зрения законодательства, для которого существуют только взрослые и дети до 18 лет, он — ребенок и не вполне отвечает за себя. «Детям, достигшим возраста 16 лет» закон No436 разрешает доступ к «описанию половых отношений между мужчиной и женщиной, за исключением изображения или описания действий сексуального характера», к «отдельным бранным словам и выражениям, не относящимся к нецензурной брани» и «описанию жестокости и насилия (за исключением сексуального насилия) без натуралистического показа процесса лишения жизни или нанесения увечий при условии, что выражается сострадание к жертве».

​Инфантилизм российских законодателей не знает границ, но далекие от реального мира формулировки закона имеют более глубокие корни. Для современной культуры детство представляет неразрешимую загадку. Никто толком не понимает, когда человек перестает быть ребенком, что в каком возрасте уже можно и чего еще нельзя. Группа инициативных взрослых «Уральский родительский комитет» добилась исчезновения с прилавков по всей России книжек «Что происходит с моим телом?» — поллюции и менструации у детей уже есть, а говорить про них еще рано: «это может развратить». Возраст уголовной ответственности ниже «возраста согласия», половая жизнь начинается все раньше, школа заканчивается все позже. В России право голосовать и с оружием в руках умереть за Родину приобретают люди, которым до 18 лет ограничивали доступ к описаниям смертей и катастроф, потому что они «могут вызвать у детей страх, ужас или панику».

Ограничение информации не помешает молодому человеку стать наркоманом или убийцей, не научит ответственности, гигиене и контрацепции, не защитит от насилия. Дядям и тетям, которые пытаются что-то решать за подростков, пора бы повзрослеть самим.