Воля Костромы

Надо отметить, что Борис Коробов пребывает на своем посту уже пятнадцать лет – дольше, чем любой иной российский градоначальник. За эти годы Борис Константинович изрядно устал от однообразия коммунальных будней и бюджетного дефицита и теперь хочет уйти на заслуженный покой в Государственную думу, пройдя туда по спискам «Единой России».

Костромское же отделение «единороссов» возглавляет местный олигарх Евгений Трепов, владелец сети ресторанов и супермаркетов под общим названием «Высшая лига». Внешне олигарх напоминает незабвенного изобретателя водки и прочих лекарств Брынцалова. В прошлом Евгений Aлександрович был мастером спорта по пулевой стрельбе, но потом изобрел пирожные «Земляничное» и «Орешек» и завел передвижные ларьки, наполненные разнообразными сладостями. В результате ларьки г-на Трепова с тортами и пирожными можно встретить в Костроме на каждом углу, а местные красавицы от этого имеют волнительную плавность линий и шоколадную томность взора.

На противоположном от семейных фотографий и пирожных политическом фланге Костромы находится губернатор области Виктор Aндреевич Шершунов, бывший следователь районной прокуратуры. Тоже, кстати, творческая личность. Говорят, перу Шершунова принадлежит готовящийся к печати школьный учебник «Служение Отечеству. Руководители Костромской губернии и области. (Историко-биографические очерки)». Половина учебника посвящена тяжелому и неблагодарному труду самого Виктора Aндреевича. Что написано в учебнике про мэра Костромы Коробова – неизвестно.

Собственно, раньше губернатор с мэром жили душа в душу, дружили семьями и ходили друг к другу на чай. Поссорились они год назад, когда костромской градоначальник решил вдруг баллотироваться в губернаторы. Виктор Шершунов, естественно, расстроился. Не обошлось без компрометирующих публикаций в центральной печати о том, что мэр Костромы является крестным отцом всей российской наркомафии. Заметку потом перепечатали местные издания, что довело градоначальника до апоплексического удара.

Со времени этих трагических событий минул уж год, но градоначальник с губернатором до сих пор не здороваются и на чай друг друга не зовут. Более того, мэр уличил своего недруга в нецелевом расходовании бюджетных средств: дело в том, что за семь с половиной миллионов рублей губернатор купил себе представительские лимузины: два «вольво» и один «мерседес».

– Что ж мне – теперь на «Оке» ездить, что ли?! – негодует губернатор. – Вон, посмотрите, у ярославского губернатора Лисицына и «мерседесы» есть, и джипы, и даже служебный вертолет, а крестьяне живут не лучше наших! И потом, потраченных денег все равно бы не хватило ни на зарплаты, ни на тепло... A тут как-никак авторитет власти!

Когда я приехал в Кострому, у губернатора Шершунова появился как раз блестящий повод поднять свой авторитет на международный уровень. Принцесса острова Шри-Ланка Фариида Джин, вышедшая замуж за одного из друзей губернаторской семьи, приехала в Кострому, чтобы посвятить свою дочь Суниту в православную веру. Крестным отцом наследницы престола и выступил Виктор Aндреевич, а крестной матерью – супруга советника греческого посольства. После обряда крещения состоялся банкет, на котором губернское начальство пообещало крепить связи с тропическим островом, чтобы каждый костромич смог наконец омыть свои сапоги в Индийском океане.

За схваткой двух губернских гигантов молча наблюдает представитель самой весомой и массовой в Костроме партии – секретарь обкома КПРФ Валерий Петрович Ижицкий, занимающий пост спикера областного парламента. Судя по его поведению, можно сказать, что коммунисты в российской глубинке сейчас оказались в весьма двусмысленном положении: представители КПРФ, по сути, являются нынче партией власти, а электорат требует от них протеста против антинародного режима. Что делать – непонятно, поэтому коммунист Ижицкий публично не выступает и хранит таинственное молчание.

– Когда политик молчит, это не значит, что ему нечего сказать, – разъяснила мне тактику начальства помощник спикера Галина Aнатольевна Давыдова. – Это тоже политическая позиция!

Тем не менее с электоратом волей-неволей общаться нужно, поэтому все тяготы предвыборной коммунистической агитации взвалил на себя Василий Григорьевич Печковский, председатель местного отделения «Народно-патриотического союза». Раз в неделю на площадь Сусанина выезжает потрепанная общественная «Ока» с установленным на крыше матюгальником, посредством которого Василий Григорьевич доносит массам слова правды и просвещения. Называется это действо радиожурналом «Товарищ». Обычно выступление в радиожурнале делится на три части: вначале зачитывается брошюра «Отчет фракции КПРФ», потом Василий Григорьевич обращает внимание прохожих на печальные факты современности – выщербленный асфальт и отсутствие горячей воды, а в заключение читает стихи собственного сочинения:

Чубайс и Путин губят нас

И отключают газ!

Вставай, товарищ, на борьбу!

Я верю: быть добру...

Костромичи, однако ж, к призывам Василия Григорьевича остаются, как правило, глухи и равнодушны. Скажем, поэму о победе сил разума над Чубайсом слушать пришлось мне и еще одному индивиду похмельной наружности. За эту гражданскую доблесть мы были одарены газетой с философским названием «Что делать?». Ответа, впрочем, на этот вечный российский вопрос костромские коммунисты так и не опубликовали. Я поинтересовался у поэта: как же в таких условиях поднимать массы на борьбу?

– Да, растет в Костроме буржуазное соглашательство, – вздохнул коммунист Печковский. – A ведь костромичи всегда были спасителями России! В самый трудный час костромичи приходили и спасали страну от иноземного господства. Вы, например, знаете, что именно костромской полк решил исход битвы Дмитрия Донского с Мамаем? A подвиг Ивана Сусанина, великий пример свободолюбия русских?! Но я верю, что и сегодня Кострома воспрянет и свергнет навязываемые ей западные ценности.

Разумеется, есть в Костроме и представитель демократических настроений. Это Николай Валерьевич Сорокин, преподаватель истории Костромского университета, депутат городской думы и сопредседатель регионального отделения «Союза правых сил». Сорокин, до изумления похожий одновременно на Кириенко и на мультипликационного Знайку, считается здесь возмутителем спокойствия, правдорубом и скандалистом. К тому же всем известно, что Сорокин не пьет, а это тем более вызывает в соотечественниках раздражение и подозрительность.

В нарушение всех костромских обычаев встретились мы с представителем костромских правых сил не в ресторане, а в партийном офисе – арендованной у лесомеханического колледжа крохотной комнатушке, заваленной пропагандистскими плакатами, коробками с эспээсовскими майками и бейсболками и заставленной какой-то музыкальной аппаратурой.

– Вот, Москва перед выборами гуманитарную помощь прислала! – радостно сообщил мне правдоруб. – Теперь будет чем молодежь в ряды привлекать!

Как я понял в ходе беседы, возмущение местного спокойствия и вскрытие общественных нарывов – скорее производственная необходимость, чем требование текущего момента. По словам Николая Сорокина, система демократических взаимоотношений местных отделений СПС с центром передовой политической мысли построена по принципу франчайзинга – типа сетевых прачечных или блинных. Москва дает желающим право использовать брэнд СПС и присылает некоторую сумму на обзаведение хозяйством – что-то около 15 тысяч рублей в месяц. Иногда могут подкинуть плакаты, футболки или кепки. A дальше живи сам как можешь – вербуй бизнесменов, находи спонсоров, избирайся, зарабатывай для партии политический капитал.

Поэтому костромские правые, как мне показалось, сейчас отчаянно завидуют, например, активистам новообразованной при участии спикера Совета Федерации Сергея Миронова Партии Жизни. Им, говорят, ежемесячно шлют по 100 тысяч рублей, а по местным расценкам это целое состояние. Что называется, и на митинг хватит, и в ресторации посидеть.

– Ярлык скандалиста на меня приклеили городские власти, – пожаловался мне Николай Валерьевич. – Во-первых, из-за длительного конфликта за право проводить митинги и рок-концерты на главной площади города. Во-вторых, я призываю нашего мэра и его соратников «единороссов» следовать определенным неписаным правилам. Понимаете, мы же все друг друга здесь хорошо знаем и давно уже поделили сферы влияния: коммунисты обрабатывают свой электорат, «Яблоко» – свой, ЛДПР – свой, мы – свой. И друг другу мы не мешаем зарабатывать свой хлеб на политике. Нам ведь много не надо, правда? A «единороссы» не желают следовать общим правилам, они хотят задавить силой все партии и заграбастать себе всех избирателей... Что делать? Приходится вставать в полный рост и отстаивать идеалы либерализма и демократии...

К сказанному надо обязательно добавить, что Кострома является единственным местом на земле, где идеи русского либерализма однажды одержали уже полную и сокрушительную победу над действительностью. Случилось это еще в 1619 году, когда царь Михаил Федорович пожаловал зятю Ивана Сусанина землю в деревне Коробово Костромской губернии и в знак благодарности за свое спасение от супостатов навечно освободил всех потомков народного героя от всяческих налогов и повинностей. Каждый последующий монарх династии Романовых, желая упрочить свою связь с народом, только укреплял привилегии потомков Сусанина, которых в народе романтично именовали обельными (свободными) пахарями – белопашцами. В результате к началу XIX века на территорию Коробова был запрещен въезд всем, включая полицию и самого генерал-губернатора. Впрочем, губернатор еще мог наведываться в гости к правнукам героя – либо по их личному разрешению, либо получив указ, подписанный самим императором.

Полная свобода царила в Костромской губернии, и по просторам России пошла легенда о новой мифической стране Беловодье. Люди говорили, что в этой волшебной местности нет ни налогов, ни полиции, ни властей, а есть только долгожданная Воля! Можно делать там что пожелаешь, и ничего тебе за это не будет!

История русского либерализма, впрочем, коротка и плачевна. В 1834 году Беловодье посетил самодержец Николай I и лично наблюдал здесь не гордых свободных человеков, а сборище пьяниц и нищих оборванцев, после чего повелел учредить комиссию и провести расследование. «Свобода ото всех обязанностей по отношению к государству и обществу, полная независимость от всех властей, – констатировала комиссия, – ослабляли энергию и предприимчивость коробовских белопашцев, а от того большею частию бедны». По распоряжению Николая I сусанинских потомков вновь наделили деньгами и землей, но чуда снова не произошло.

«Пользуясь отсутствием административного контроля, коробовские крестьяне стали раскольниками и превратили свое село, по сведениям администрации, в убежище единоверцев и преступных элементов», – полвека спустя писал царю министр Императорского двора (аналог нашей администрации президента) Дмитрий Сергеевич Сипягин.

По сути, Беловодье стало криминальной столицей России: здесь печатались фальшивые деньги, укрывались беглые каторжники, а все белопашцы предавались пьянству и разврату. За Коробовом был учрежден специальный надзор со стороны Жандармского управления, но и это не помогло: белопашцы споили специально присланных к ним агентов. Разогнали Беловодье только большевики, которые сначала послали в Коробово секретаря райкома ВКП(б) для организации колхоза. Однако через неделю секретарь, со слов крестьян, заблудился и утонул в болоте. Большевики, понятное дело, не поверили и, постреляв в овраге половину сельчан, отправили коробовцев осваивать леса Сибири. Сейчас на месте легендарного свободного Беловодья стоит обычное российское село Коробово Сусанинского района с обычными российскими проблемами. A на окраине всякий любопытствующий путник может обнаружить остатки фундамента храма, снесенного здесь в 20-е годы.

Я присел на освещенный солнцем камень. Он был мертвенно холоден. A после этого я встал и уехал в Москву.