Турки с мылом
В Турцию я бы никогда сама не поехала, поскольку денег на такое жалко. Скомпрометировала себя Турция в моих глазах как курорт для бедных. Да и с турками опять-таки у русских девушек сложились непростые отношения. Хотя у меня лично был турецкий бойфренд – здесь, в Москве. Приличный человек, между прочим, из «Рамстора». Волосатый, конечно, но веселый и не жадный. До сих пор встречаю его порой то в «Пропаганде», то в Real McCoy.
А тут подвернулось предложение съездить в Анталью и Стамбул с группой журналистов. Обычно это называется «пресс-тур», причем за счет приглашающей стороны – Министерства культуры Турции, да и того же «Рамстора», кстати. Я не стала отказываться.
В Анталье нас поселили в гостинице на море. Приезжаем, а там 26 градусов тепла, все голые лежат, сверкают загорелыми ягодицами. Не люблю я такое сибаритство, потому что у меня на солнце жизненные силы иссякают. А гостиница у нас по системе «все включено», значит, ешь и пей сколько угодно, благо кругом рестораны и кальяны. Основной контингент отдыхающих – скучающие пары из Германии. Приехали романтики ради, на пирсе полюбовничать, а уже на второй день не знают, чем себя занять. Слоняются неприкаянные и едят не в коня.
По вечерам было принято идти в дискотеку и позволять аниматорам развлекать себя дурацкими конкурсами. Соберутся в круг, бросают кольца на палочки, отгадывают мелодии, что дети малые. Мы все смотрели, смотрели на эти ужимки и прыжки, танцев ждали, но как только программа закончилась, все уже расходиться стали, так что плясали мы почти в одиночестве. Даже склеить было некого.
Днем у бассейна играли в «стул навылет». Это когда бегаешь вокруг стульев, пока играет музыка, а потом надо резко сесть. Кто не успел, выходит из игры, и пару стульев убирают. Мы в такое играли на днях рождения в восемь лет. Думаю, немцам нравились не сами игры, а подтянутые жеребцы-аниматоры, которые всех развлекали и подбадривали. Я бы тоже не отказалась поработать с аниматорами, если бы здоровье позволяло.
В первый же вечер я решила отдаться турецкому пенному массажу. Интимным это мероприятие не назовешь, поскольку массируют в общей сауне, где сидит человек двенадцать зрителей, есть и местные. Меня и подругу Ларису положили на каменный круг в центре сауны и стали тереть мочалкой поджарые турки в набедренных повязках. Делали все тщательно, уделяя внимание труднодоступным изгибам наших девичьих тел. Потом полили мыльной пеной и принялись массировать руками, членом прижимаясь то к ноге, то к руке. И когда я была вся в мыле, руки массажиста так ловко скользили по моей попе, что по моим ощущениям практически проникали внутрь. Я позже спросила Ларису, чувствовала ли она пенетрацию, но оказалось, с ней турки обошлись деликатней. В общем, мне расслабиться не удалось, а Лариса нашла процедуру оздоровительной.
В Стамбуле мы особое внимание уделили, как водится, шопингу. Я этого момента всю поездку ждала, изнывала по дешевым товарам.
На ошеломительных размеров рынке все турецкие продавцы говорят по-русски, зазывают тебя зайти к ним в лавку, чаю попить. «Эй, красавица, – кричат. – Украина? Молдова? Что такая грустная? Кожа, дубленки хочешь?»
Принято здесь торговаться, долго сбивать цену, идя на уступки минут двадцать. Одна девушка из моей группы, тоже Оля, но не как я, а с пышным бюстом с претензией на пятый номер, просидела с продавцом больше часа. Мужских курток хотела купить брату и жениху, обе 56-го размера. Когда я зашла проведать, как у них дела, застала следующую сцену. Оля и турок с ненавистью смотрели друг на друга и курили, глубоко и часто затягиваясь. Оба молчали. «Ну что? – наконец процедила Оля. – Будем и дальше глазки строить или к делу перейдем?» Еще через пятнадцать минут она вышла измотанная, но с куртками, настояв на своей цене. Турок же выглядел крайне подавленным, поскольку для него было оскорбительно уступить женщине. Впредь, надеюсь, поостережется с русскими девушками дело иметь.
