Тревожное пи-пи

Удивительные все-таки в Москве можно найти места. По дороге в питомник хищных птиц Русский соколиный центр, что в Бутове, я думал: «Ну вольеры, ободранные птицы в них, что еще?» А увидел – реку Битцу, крутой берег, густые заросли – просто сказка. Вольеры, конечно, есть, никуда не денешься, но среди них бревенчатая изба на четыре комнаты – и ни электричества, ни газа, ни отопления, ни даже воды. А вокруг около 200 птиц: орлы-беркуты, способные убить и сожрать годовалого волка, рыбные филины, белоплечие и белоголовые орланы, многие виды соколов и даже ястребиные орлы, обитающие в Арабских Эмиратах.

Судьба питомника складывалась непросто. Организованный в 1995 году при ВНИИ природы для разведения русского сокола (сапсана), он вскоре перестал финансироваться и выжил только благодаря самоотверженности маленькой команды – орнитологов Александра Сорокина и Надежды Михайловой. Ну а на рубеже веков в правительстве Москвы пошли разговоры о расселении в городе сокола сапсана как символа экологического благополучия. Департамент природопользования помог питомнику деньгами, и в целом жизнь немного улучшилась.

Птицы в Русском соколином центре чувствуют себя как дома и подтверждают это, ежегодно откладывая яйца и взращивая потомство. Нашему городу сегодня питомник может подарить не только сапсанов, но и черного коршуна, серую цаплю и других редких пернатых. Мало того, соколы балабаны были выпущены на Алтае для пополнения местной фауны.

– Питомцы к нам попадают разными путями, – рассказывала Надежда, пока мы шли, заглядывая в клетки и слушая тревожное «пи-и, пи-и». – Многие конфискованы на таможне, другие отданы нам прежними владельцами. К примеру, самка беркута, видимо, сорвалась с путсы (поводочек на ноге) на чьем-то балконе и, шокированная видом Москвы сверху, приземлилась во дворе Дома ребенка на Ленинском проспекте. Туда нас и вызвали. А самец беркута попал в капкан, сломал задний коготь и потерял возможность охотиться. Истощенный, он упал среди поля, где его и подобрали сердобольные граждане. В питомнике птицы окрепли, создали семью и в этом году впервые снесли яйца.

– Ну а куры, куры-то вам для чего? – спросил я орнитолога, кивнув на несколько вольеров с маленькими цветными несушками.

– Куры – очень хорошие наседки, и их можно использовать для высиживания кладок хищников, – ответила Надежда. – У нас тут инкубатор от генератора работает, а на топливо для него не всегда деньги есть...

Я выразил удивление по поводу полного отсутствия частных спонсоров, но оказалось, что один спонсор у центра все же есть. Правда, человек он не богатый, поэтому денег дает только для рыбных филинов – эти птицы запали ему в душу.

– Пойдемте со мной, – пригласила меня Надежда, и мы спустились с крутого берега к реке.

Местность у реки, сверху казавшаяся дикой, была разделена на вольеры. Один большой вольер – развешенная на подпорках сеть – покрывал часть русла Битцы. В нем на причудливых корягах сидели два существа... О-о-о! У меня не хватает слов, чтобы описать рыбных филинов. Если вы когда-нибудь пытались представить себе кикимору, у вас вполне мог получиться рыбный филин. Толстые пуховые столбики высотой сантиметров семьдесят. Брови торчат в стороны, а веки на больших человеческих глазах закрываются порознь – то одним глазом филин моргнет, то другим.

– И где же они живут? – спросил я, заметив в вольере специальный домик и просторное дупло в коряге.

– В дупле больше нравится ему, а в домике – ей. Так что живут то там, то там, – ответила Надежда.

Еще долго ходили мы по территории питомника. Рассмотрели серых цапель, кречетов и соколов-тетеревятников. Порассуждали о птицах Москвы и пришли к выводу, что еще не скоро у нас в городе появятся дикие серые цапли и орланы. Потому что люди невоспитанные, собак очень много, а законов специальных нет.

Но я вот что думаю: хорошо, что хоть питомник с хищными птицами есть. Кстати, в Русский соколиный центр можно организовать экскурсию, а если захотите, то и немного помочь деньгами. Телефон центра – 423-8222.