Телепортация

Есть у меня скверная привычка – за каждой дверью подозревать телепорт. Иногда даже и дверей никаких не нужно, годится любое замкнутое пространство. Заброшенные пляжные кабинки, где родственная душа вместо привычных гадостей изобразила молекулы сознания, напоминающие плетенку с маком. Автобусные остановки на пустынных шоссе (и чтобы на металлических горчичниках по фронтону читалось, например, «Радонеж»). А уж туалеты у метро – просто праздник телепортации. Представьте все еще теплое сентябрьское утро. Солнечно, пыльно. Пластмасса пахнет черемухой. Все нормально. И вдруг кто-то начинает за дверью скрестись и попискивать. Причем не на высоте ручки, а где-то у самого порога, чуть ли не стелясь по земле. По телу пробегает озноб, в легкой лихорадке выдвигаю засов. Упершись башкой в сортир, шевелит поршнями ядовито-оранжевая крыса. За нею – кролики, пудельки, львы. Все как один самого неслыханного окраса. Все как один обуты в пивные пробки, согнутые пополам. Не сразу понимаешь, что сделано это для того, чтобы лапки у игрушек не пачкались: продавцы, видите ли, отпускают их погулять, и заводное зверье в своих бахилах расползается, как калеки, по округе, пока кто-нибудь не приткнется к сортиру, урне или фонарному столбу. А у столба – опять телепорт. Причем едва ли не самый действенный: частники на точке.

Собственно, о них и речь. Давняя борьба с частным извозом вдруг оживилась, и уже в октябре проект закона «О такси» вынесут на обсуждение в Мосгордуму. Не исключено, что думцы к концу года его примут. Говорят, прижать бомбил нужно, потому что они мешают работать легальным таксистам: оттаптывают их с вокзалов, аэропортов, клубных парковок – вообще со всех точек понажористее. Говорят, что эти хищники сбиваются в стаи и смертным боем бьют осененных шашечками товарищей. Говорят, что частники работают в тесном контакте с сотрудниками правоохранительных органов, их всячески прикрывающих (таких сотрудников будут преследовать не менее жестоко, чем их подшефных). Много чего говорят, но суть одна. Домашнюю скотинку следует во что бы то ни стало защитить от волков – отсюда и закон «О такси». А по сути – о ликвидации целой сети телепортов, пользующейся у значительной части граждан заслуженной любовью.

Будем откровенны: принцип действия телепорта заключается не в том, что из пункта А в пункт Б попадаешь в мгновение ока, а в том, что попадаешь туда, проходя сквозь некий параллельный мир, если не хаос в чистом виде. Экипажи российских бомбил – не что иное, как сгустки такого хаоса, оформившиеся в виде автомобилей (как правило, тоже российских). Это-то и есть основная причина борьбы с ними, ведь всякому уважающему себя чиновнику ясно: давно уже пора законопатить все щели и заткнуть все дыры, откуда нам дышит в лицо хаос. А таких дыр по Москве сорок тысяч, если считать только бомбил. Не город, а какое-то решето, в котором гудит не переставая метафизический ветер. Странно только, что большинству из нас на этом ветру дышится легко и привольно. Бывали же в истории удельные княжества, города-государства, государства-замки. Сегодня в отношении территории государство запросто может равняться салону побитой «копейки». «Моя машина – моя крепость», – говорят частники. И они знают, что говорят. Конечно, в этих крепостях, как правило, царят полный бардак и анархия, совершенно чуждые и непонятные многим. Но соблазн чужого – самый сильный из возможных соблазнов. По крайней мере, ничуть не слабее извечной нашей жажды порядка. Ехать из Москвы в Москву, находясь на территории Москвы, конечно, удобно. Но кайфа никакого. Другое дело, когда из Москвы в Москву ты едешь на моторизованном клочке латвийской или таджикской земли, на территории Грузии или Украины. Совсем иные ощущения. Этот параллельный мир населен удивительными существами: среди бомбил мне попадались карлики, флейтисты, умудряющиеся играть вам Глюка и одновременно – локтями и коленями – рулить, страстные игроки, старосветские помещики, без тени стыда рассказывающие, как прекрасно лицо их шестидесятилетней Пульхерии Ивановны, когда она кончает; наконец, желчные честолюбцы с невероятно развитой мотивацией и просто мечтатели, верящие, что мечту можно набомбить, было бы желание.

Стоит ли удивляться, что и сами пассажиры, забравшись в телепорт и поняв, какой причудливый мир их окружает, начинают странным образом мутировать.

– Слушай, короче...

Это мне на днях рассказывал Дато, частник лет тридцати, подвозивший по Новорязанке в Подмосковье.

– Стопят меня среди бела дня мужик с бабой. По виду – люди приличные, оказалось даже, муж и жена. Машина у них типа сломалась. Попросили взять на буксир до ближайшего автосервиса. Ну прицепились, муж сел за руль в своем корыте, жена – ко мне, на переднем устроилась. Слово за слово, начала жаловаться на жизнь. Бабы вообще в этом плане народ разговорчивый. И естественно, жалуются на мужей. Что пьяницы – этого уже нет почти. В основном – что налево ходят, шакалы. Но тут другой вышел случай: намекает, что редко и без огонька. Потом совсем уже контроль ослабила. Стала спрашивать: а он у тебя какой, обрезанный или нет? Обрезанный? Ох, ни фига себе. Интересно ей, понимаешь? Ну пристала: покажи да покажи. И главное, вижу, сама заводится. Муж-то сзади в своей жестянке сидит, башкой крутит. В общем, что говорить, кончилось минетом. Еще хорошо, что стекло не то чтобы тонированное, а так – с дымком. По той же Ленинградке это в порядке вещей – предлагать себя вместо платы. Но тут вроде дама была в летах, семейная, деньги отдала. Даже накинула слегка. Думаю, за то, что я человек открытый и безотказный. Да, думаю – так...

Девиантное поведение с виду вполне приличных пассажиров объясняется просто: садясь к частнику, нутром чуешь, что на время поездки как бы выскальзываешь из собственной шкуры, что все наносное – семейное положение, статус, привычки, вкусы – остается там, за бортом, что здесь – дикое мясо, вязко чвакающая магма, которая, лишь вырвавшись на поверхность, застывает в какие-то маски, более или менее приличные, а тут – самые недра. И никаких ограничений: ни греха, ни раскаяния. Так что извольте: в каком-нибудь худосочном офисном интеллигенте просыпается душегуб, в домохозяйке – нимфоманка и femme fatale, в тупоумном братке – охотник за привидениями.

– Да-да, было дело, – смеясь, поведал мне Витя, бомбящий с точки на Тверском бульваре. – Сел бандюк. Датый. То ли ребенок у него родился, то ли еще что. Радость, короче. Но тут его вдруг переклинило: стал гнать, что у меня тут подсадное такси ментовское, что я сюда специально отряжен, чтобы братков пощупать, разведать, что да как. И вот он канючит, канючит – колись, мол, падла. Часов шесть его возил: девки какие-то подсаживались, полный бред. А потом он вдруг меня резко зауважал. За мою невозмутимость, наверное. Заплатил щедро, а еще слетал в киоск и купил бутылку Camus. Ничего так на вкус. Понравилось.

Словом, стихия. Открытый космос. И главное, дешево: это у них там, на Западе, лишенные воображения граждане готовы платить миллионы за выход в стратосферу. А тут какие-нибудь две сотни: стандартный у частников тариф на поездку от центра до МКАД. В официальном такси, между прочим, расценки как минимум вдвое выше.

– Они же на окладе сидят, – разъяснил мне ситуацию другой опытный бомбила, кажется, Коля. – Оклад – 500 зеленых. Но чтобы его получить сполна, нужно каждый день сдавать в кассу 1 200 рублей. А ты попробуй накрути столько! Бомбила в среднем тыщу набирает, да и то за 10-12 часов работы. По пятницам, конечно, и треха бывает, а так... Вот они, короче, и ломят цену. Моя тут приходит как-то и плачется...

– «Моя» – жена, что ли?

– Да нет, просто из постоянных клиентов. Приспичило ей как-то вечером на Мосфильмовскую, частника не нашла, села к таксеру. Что ты думаешь? 650 рублей набило.

– От Пушки?

– Ну! А что? Их тоже можно понять: аренду отбить надо, бензин отбить надо и плюс себе намыть мал-мала. Вот они и банкуют. Хотя народ разный. Я тут одного электрика подвозил, так он говорит, у него на такси штука баксов в месяц улетает.

– У электрика?!

– Ну! Клиентов много. Тут розетку протянуть, там стенку выштрабить – нормально живет. Мастер, видно, хороший. Но это ж не каждый станет так деньгами сорить. В Ясеневе у меня из квартала в квартал дороже тридцатки никого не уговоришь. Так, щипают ребята по району, от метро до метро доехать. Каждому свое. Один мой сосед пятихаточку сделает, зальется бензином, жене двести и себе на водку – хорошо, не жужжит. А другой – все ему мало. За пятьсот долларей личным шофером нанялся: возит какого-то акушера. Есть вызов – отвез, нет – так сиди, кофе пей, телевизор смотри. Ну на то она и свобода.

Свобода, как известно, вещь трудная. Может быть, и немало есть москвичей, которым бы от души хотелось, чтобы вместо телепорта на колесах за ними приезжало просто нормальное такси – чтобы машина не разваливалась на ходу, а водитель знал дорогу и бегло говорил по-русски. Может быть, и самим горожанам обрыдли все эти сгустки хаоса, эти недотыкомки, болтающиеся по московским улицам. Но какова цена мечты? Говорят, с частниками будут сражаться теперь не административными, а чисто экономическими методами. Прекрасно, но что может заставить бомбилу вступить, например, в Гильдию добросовестных перевозчиков, где до сих пор всего 68 членов? Или добиться  аккредитации на получение статуса «Московское городское такси»? Больше получать он явно не станет. И что подтолкнет пассажира платить вдвое больше за полный легалайз? Страх перед телепортацией? Не смешно.

Самое удивительное, что хаос, кажется, способен к самоорганизации. Среди бомбил одержимые – наиболее распространенный тип. У Курского вокзала можно запросто провалиться в рыдван к здешнему Квазимодо. Восхитительный урод: перхотный, плюгавенький, зубы вразнотык, лоб с шишкой, которая, кажется, даже светится в полумраке салона мертвенным таким светом, а запах – как от подшивки «Огонька», сопревшей где-нибудь в подвале с проросшей картошкой в ящиках. И очень даже себе на уме: бомбит с похвальной целью купить в конце рабочей недели девушку возле «Борхауза».

А один житель Иванова (города невест, между прочим) пытается заработать на салон красоты: он рассчитал, что пятидесяти тысяч условных единиц хватит. Зачем? Чтобы насладиться своей властью над женским полом, который ему тоже сильно досаждал холодностью и невниманием.

Но среди всех бомбил-одержимцев, которых мне доводилось встречать, прекраснее всех, конечно же, Игорек из Брянска. Он бомбит, чтобы совершить паломничество на Афон. В машине, соответственно, целый иконостас. В бардачке – православная литература. Да и сам Игорек похож на батюшку: густая черная борода, волосы до плеч, кряжист, широк в плечах, говорит раскатисто, будто с амвона.

– Деньги-то у меня есть, да грехи пока не пускают. Оно ведь много чего было. После перестройки торговал всем, что под руку попадалось: видеопрокат, нефтепродукты. Теперь вот извоз. А это, знаете ли, как в забое. Я ведь с бордюра работаю.

– Это как?

– Ну в смысле не с точки, а просто подбираю голосующих...

Забой был и раньше. Своя фирма, одна, другая, кредиты, взаимозачеты. Потом товарищ подарил на Рождество брошюрку о божественном. Игорь как раз сильно тосковал. Много смертей было, много друзей ушло – кто от чего.

– И вот прочитал я на Рождество эту брошюрку, и для меня, как мозаика, все – тык-дык-дык – по частям сложилось. Так прямо перед глазами и высветилось крупными буквами: «СМЕРТИ НЕТ». Я, конечно, работал как мог и потихоньку воцерковлялся. Но потом пошли минуса, долги, короче – бомблю. Сам себе хозяин: хочу – работаю, хочу – нет. Ну Рождество и Пасха – понятно. А еще – Светлая седмица, все двунадесятые праздники. Плюс ночую прямо здесь, в машине, и обязательно где-нибудь возле церкви. Особенно у Даниловского монастыря люблю. Отдыхаю. От шума и от людей. Кстати, «форд» у меня освященный – оно как-то спокойнее. И молитва водителя есть особая. Я ее часто про себя читаю, когда работаю. Или 50-й псалом. Или Иисусову молитву.

Я высадился с единственной мыслью: этот парень из тех паломников, чей Афон всегда при них. Как раковина улитки. И разве можно победить в войне против таких титанов? И как за здорово живешь отучить народ пользоваться телепортом? И что вообще делать с людьми, живущими с бордюра и работающими по молитве?

Между прочим, Игорь мне ее прочитал. Звучит она дословно так:

«Боже Всеблагий и Всемилостивый, сохрани от внезапной смерти и всякой напасти мене, грешнаго, и вверенных мне человек и помози невредимо доставлять каждого по его потребе. Избави от злаго духа лихачества, нечистой силы пианства, вызывающих несчастье и внезапную смерть без покаяния. Сподоби мене, Господи, с чистой совестью дожить до глубокой старости, без беремени убитых и искалеченных по моему нерадению людей, и да прославится Имя Твое святое ныне, и присно, и во веки веков. Аминь».