Иллюстрация: Holly Wales
Несколько лет назад я имела честь обучаться в университете города Кельна. Уж толком и не помню — чему. Чему-то литературно-лингво-философскому. Повышала свой общекультурный уровень по программе обмена. Повышение уровня заключалось в основном в кормлении уточек шестипфенниговыми булочками в Штаатсвальдпарке, бестолковом шлянии туда-сюда по городу и — по вечерам — сборе 5000-кусочкового пазла «Корабли в антверпенской гавани». Лекции я своим присутствием особо не обременяла, хандрила ужасно, рвалась на родину, уточек ненавидела.
От пакования чемоданов с воплями «Домой, домой!» меня спасла Айке, которая подобрала меня, изнывающую от безделья, в жаркий полдень на ступеньках лектория. И все как-то сразу встало на свои места. Шумная компания Айке — будущего, прости господи, социопсихолога — вернула мне интерес к жизни, и эти полгода мы провели вполне насыщенно, как то свойственно гражданам в возрасте 19-20 лет, какой бы национальности они ни были.
И с тех пор уже долгие годы раз в пару месяцев Айке шлет мне какую-нибудь ерунду по e-mail, я ей отвечаю, мы обмениваемся забавными ссылками. Держим руку, так сказать, на пульсе друг друга. И вот за последний год в пульсе Айке произошли некоторые изменения, а ее послания стали приходить намного чаще. А все потому, что у Айке появилась Любовь Ее Жизни, причем не простая, а русская.
Тут я хочу указать, что Айке, в общем, весьма красивая барышня. Но есть одна проблема: этой красоты у нее никак не менее ста килограмм. Наверное, даже чуточку больше. То есть Айке обычно казалась слишком масштабной целью даже для вполне героических кавалеров, так что на приступ шли лишь самые-рассамые сильные личности, от чего в ее жизни всегда было много всяких неурядиц и сложностей.
А вот тут появился Саша. Видела я фотографии — такой себе Саша… С носом, волосы даже какие-то на голове еще остались, в общем, бывает и похуже. Саша, как водится, был «кюнстлером» — это нечто вроде художника, только который ничего не рисует и у которого денег нет. Но не в деньгах же счастье, а в энтузиазме. А у Айке энтузиазма было хоть отбавляй: Саша то, Саша се, ах, Саша, он необыкновенный, загадочная русская душа, великое русское сердце… Все-таки Айке — девушка немецкая, а у немцев с любовью очень серьезно дело поставлено. Говорят о ней лишь восторженным шепотом, зато беспрестанно и всему миру. И при этом не боятся выглядеть глупо.
Так что, получив от Айке примерно полтора миллиарда сообщений о величии и красоте Саши, я совершенно не удивилась, когда речь пошла о свадьбе. На которую я, понятно, тоже приглашена, как и еще несколько сотен родных-неродных, близких-неблизких и просто соболезнующих. Свадьба состоится в сентябре, невесте уже шьют платье, отель для праздника забронирован. И вот неделю назад я получаю от Айке очередной e-mail. С видеоприложением. Видеоприложение называется «Нам так весело вместе!». Из чувства дружеского долга я честно скачала и стала смотреть… Вот что я увидела.
Айке, возлюбленный Саша и какой-то Сашин приятель, тоже из наших экспатриантов, видимо. Компания хорошенько угостилась спиртными напитками (на переднем плане маячит столик с полупустыми бутылками). Все демократично сидят на полу. Еще кто-то снимает все происходящее на камеру. А происходит следующее: Саша с приятелем учат Айке русскому языку. Произносят фразу, она за ними ее неумело повторяет, а потом все вместе катаются по полу от счастья. И смеются так заразительно, что хохочет даже оператор, кадр все время дрожит и куда-то уезжает. А фразы, которые Айке весело повторяет своим тоненьким звенящим голосом, звучат примерно так: «Я — жирная уродливая жопа!» И все смеются. Особенно возлюбленный Саша, у которого слезы из глаз аж льются.
Первое, что мне захотелось сделать, — это немедленно написать Айке. Нет, даже позвонить, вроде у меня где-то сохранился телефонный номер ее старой квартиры. Нет, наверное, все-таки написать. Потому что она совершенно явно не понимает смысла того, что ее заставляют говорить. А потом я решила чуть-чуть повременить и спросить у вас, что мне все же делать.
