Николай Малышев, специалист по компьютерной графике, студия Ulitka:

«Российские спецэффекты сегодня уже достигли достаточно высокого уровня — американцы доверяют нам выполнить заказы в совместных проектах. Несколько российских студий, в частности, работали над фильмом «Особо опасен», в том числе наша. Мы рисовали крыс, разбегающихся по ткацкому заводу. Сначала снимается пространство, потом утверждаются траектории бега крыс, потом моделлеры создают тела животных, программисты — фактуру крысиной шерсти. Аниматоры работают над тем, чтобы модели крыс вели себя как настоящие. И наконец смоделированная картинка внедряется в исходное пространство: подгоняются размеры, тени, цвета. На пятиминутную сцену было потрачено 7 месяцев трудоемкой работы».

Антон Васильев, дизайнер визуальных эффектов (фрилансер):

«Раньше случайное попадание постороннего предмета в кадр означало, что всю сцену ­при­дется переснимать, но сегодня объект просто затирается. С помощью компьютерного моделирования можно поместить героя практически в любую среду. При работе над сериалом «Севастопольские рассказы» мы переместили героя, снятого на фоне современной гавани, в соответствующий ландшафт: убрали все современные постройки и рекламные щиты, нашли корабли того времени и поместили на задний план».

Александр Вартанов, звукорежиссер:

«Наша задача — правдоподобно озвучить то, чего нет в природе. Нужное звучание ищется путем смешивания различных звуков и их обработки. Например, в «Терминаторе-2» для озвучивания трансформаций жидкого робота был записан звук консервов, которые пропускали через металлическую решетку. В «Дневном дозоре» основной звук, который использовался при озвучании срывающегося гигантского колеса обозрения, — это обычный скрип старой железной петли на воротах. В «Дежавю» в звучание пикирующего самолета был примешан звук женского крика, а звук машины Бэтмена в «Тем­ном рыцаре» был смикширован из 96 различных звуков».

Дмитрий Широков, генеральный директор Scream School:

«Для того чтобы происходил рост индустрии, не нужно изобретать деревянный велосипед. Есть опыт Голливуда, где существует понятие pipeline (план работы), четкое разделение работы, жесткое исполнение сроков, умение простраивать коммуникации. В России — лишь несколько компаний, занимающихся спецэффектами, которые смогли организовать производство соответствующим образом. Рынок постпродакшена испытывает острую нехватку в специалистах, не столько способных делать хорошую графику, сколько способных грамотно выстроить производственный процесс. Этим и занимается наша школа».

Иван Сергеев, специалист по пиротехническим спецэффектам:

«Самые популярные пиротехнические спецэффекты — это имитация выстрелов, они сегодня есть практически во всех картинах. Система бывает проводной или дистанционной, но принцип один: под одеждой актера устанавливают пакетик с кровью, отражающий элемент фиксирует попадание пули и в нужный момент разрывает пакетик, образуя кровяное пятно. В имитации взрывов, чтобы показать, как взрывная волна подбрасывает человека или машину, используется система тросов, блоков и пневмопоршней, которые создают давление: машину дергают тросами, и получается, будто ее отбрасывает взрывной волной. Система называется «рэтчет». Если нужно, чтобы машина ­разлетелась на куски, ее реально взрывают».

Максим Кириенко, партнер/технический директор Eyescream Studio:

«Иностранцы с большой неохотой соглашаются сотрудничать с русскими студиями, даже несмотря на весьма конкурентоспособные цены. Это связано в первую очередь с подходом к работе. Специалисты у нас есть вполне мирового уровня, но если в России каждый второй CG-специалист ощущает себя звездой, то на Западе в полной мере присутствует понятие «звездная команда». Режим работы студий на Западе принципиально иной. Для них киноиндустрия — это серьезный бизнес. У нас это пока порыв души. Мы, когда создавали нашу компанию, хотели сделать из этого именно что бизнес. Стать частью мировой индустрии».

Константин Мееров, шеф-редактор журнала о спецэффектах Cinefex:

«Одна из последних разработок в области компьютерной графики — технология «захват движения» (performance capture), улучшенный вариант традиционной техники motion capture. Впервые ее использовали в трехмерном анимационном фильме Роберта Земекиса «Полярный экспресс» (2004). Том Хэнкс на съемочной площадке работал в специальном костюме с датчиками, считывающими его движения, мимику, жесты, а потом на этой основе было создано несколько полностью компьютерных персонажей».