Съел — и порядок

«Места на Мюнхен закончились». Между мной и девушкой на регистрации «Аэрофлота» еще человека три. Так бывает, я знаю: оставшимся за бортом предложат лететь следующим рейсом, может, еще бутерброд с сыром дадут. Но вечером я должна была читать лекцию, а наутро лететь обратно в Москву, так что билет с бутербродом не спасли бы.

Я мысленно репетировала слова про лекцию и потерянный гонорар, но надежды не было. Вот было время, лет 10-12 назад, когда с отечественным авиаперевозчиком можно было договориться. Мне тогда приходилось делить место в проходе с жалобно блеющей козой, договариваться в частном порядке о заправке самолета в аэропорту Домодедово, чтобы наконец улететь в Казань, приезжать в аэропорт Чкаловский и с неизменным успехом клянчить место в военном «грузовике», покупать за иностранные деньги места в переполненном самолете и проникать на него секретными ходами до начала посадки (дело было, страшно вспомнить, в аэропорту Минеральные Воды в январе 95-го). Приятель Кевин разучивал непростую фразу «rossiyskiy bespredel», которую произносил со смесью брезгливости и благоговения: она означала, что возможно все. А теперь? Ну милиционер на входе в аэропорт махнул рукой, когда я «зазвенела», проходя через металлоискатель, но это просто разгильдяйство, от него мест в самолете больше не станет.

Произошло чудо. Мне досталось последнее-распоследнее место в бизнес-классе. Счастью не было предела, пока я не увидела своего соседа по второму ряду. Внешне-то был сосед как сосед: полный лысый дядечка лет 55. Но начал со мной разговаривать еще до того, как я успела сесть. При этом предупредил: «Я больной, как бы» — и еще до взлета заказал коньяку. Я пробурчала что-то про срочную работу и уткнулась носом в компьютер. Сосед стал рассказывать что-то про собственный опыт работы дерматовенерологом. На взлете пришлось убрать компьютер, я повернулась к соседу и честно сказала, что мечтаю о трех часах тишины. Тогда сосед целенаправленно вылил мне на ногу стакан воды и тут же принялся руками как бы вытирать меня. Когда сосед не отреагировал на требование убрать руки, я вызвала стюарда.

Стюард посетовал, что разделить нас не может — мест-то нет, — и честно предупредил соседа, что его поведение до добра не доведет. Дальше начались странные вещи. Стюардесса принесла соседу еще бокал коньяка. Я испугалась, что сосед еще больше раздухарится. Тут ему принесли еду, о которой он уже некоторое время во всеуслышание мечтал.

Съев буквально два кусочка ветчины, сосед как-то поник, попробовал что-то сказать, но не смог — язык его беспомощно высунулся и вновь исчез, после чего глаза его сначала закатились, а потом закрылись.

– Ну что, спит ваш хулиган? — спросила стюардесса, убирая тарелку соседа.

– Слава богу, — сказала я.

Она наклонилась и прошептала мне в ухо: «Значит, наш план сработал».

Я тупо посмотрела вверх. Стюардесса заговорщически улыбнулась и ушла.

Я вновь вспомнила старые добрые 90-е. Меня однажды травили клофелином. И многие мои знакомые через это прошли. Вновь чувствовать себя человеком начинаешь только дня через три. Но ведь и удобная какая вещь: всегда под рукой способ обезвредить хулигана, пусть и буйного, пусть и в замкнутом пространстве.

Я поняла: это она, та самая частная инициатива по наведению порядка. Возможно все.