Фотография: Артур Шураев

Алангасары

В советское время был такой лозунг: «Пионер, ты в ответе за все». Один из современных сатириков заострил его, объяснив скрытый смысл: то есть за все буквально, происходящее вокруг, за весь этот бардак отвечает не кто-нибудь, а пионер. Но сейчас не Советский Союз, сейчас «суверенная демократия», и значит, надо менять лозунги. Теперь все свалить на пионера нельзя — время теперь другое. Теперь у нас в ответе за все И.В.Сутягин. Только, ради бога, не подозревайте меня в грехе гордыни: я сижу девятый год, познакомился за это время с семью тюрьмами и тремя колониями (зонами), так что со скромностью у меня все в порядке.

Дело было так. Ведут меня в толпе других таких же по коридорам Калужского СИЗО на профилактическую флюорографию, и вдруг сопровождающая нас немолодая женщина-контролер говорит:

— Сутягин, ты смотри это, тюрьму не развали!

— Мариванна, — пугаюсь я, — а в чем дело-то? Неужто из-за того, что я руки за спиной не держу?

— Да ты руки-то держи, где хочешь, — отвечает Мариванна, — а только вчера фээсбэшники по телевизору сказали, что, мол, читал Сутягин лекции морякам, был там экипаж «Курска» — и вот теперь «Курск» утонул. И это напрямую связано. Но ты-то у нас уже год сидишь, значит, что, «Курск» прям отсюда утопил? Но если ты можешь, не выходя из тюрьмы, на севере лодку потопить, значит, тюрьму-то тебе раз плюнуть развалить! А я здесь четверть века работаю — куда я пойду? Так что ты смотри — тюрьму не развали, а то мне работать негде будет!

Мне потом собратья-зэки неделю прохода не давали:

— Слышь, «Курск» — это ты зря, конечно, ну да с кем не бывает. Башни-близнецы в Нью-Йорке — это, ясное дело, тоже твое, но это даже правильно: так им и надо. Но Гагарина! Гагарина мы тебе не простим!

Ладно, это пропаганда. Но ведь следствие тоже шло о-го-го! Был у меня в институте аспирант-американец. Помощь ему моя как научного руководителя особо не нужна была, он меня еще сам научить мог. Но положено — значит, положено, вот и прикрепили. Я ему пару-тройку статей из газет подсунул для актуализации — больше не потребовалось. Проходит год, меня приглашают «побеседовать». И вот уже следователь ФСБ Х. спрашивает: «Такого-то американца знаешь?»

— Да, — говорю, — знаю: он у меня аспирантом был.

— Материалы ему какие-нибудь передавал?

— Было дело.

— Какие?

— Вот такой, такой и еще такой.

— Разберемся.

Берут мои материалы и шлют на экспертизу в 8-е управление Генштаба. Вопрос один: «Содержится ли тут гостайна?» (меня же в шпионаже обвиняют). Проходят три месяца — пришел ответ: «Здесь гостайны нет». Как нет?! А мне уже обвинение предъявили! Следователь мнется, мнется — наконец, пишет постановление: специалисты 8-го управления, мол, недостаточно компетентны, считать экспертизу неправильной, назначить новую, уже в 12-м Главном управлении Министерства обороны. Вопрос тот же. Проходят два месяца, пришел ответ: «Здесь гостайны нет». Но я-то сижу! Значит, должен за что-то сидеть, не просто же так! Следователь пишет новое постановление: в 12-м ГУМО нарушили, мол, процессуальные правила, поэтому экспертиза не считается, а назначаем новую — уже в самом Генеральном штабе! Вопрос тот же.

Через месяц пришел ответ из Генштаба: «Здесь гостайны нет!»

И следователь ФСБ, кряхтя, после девяти месяцев следствия пишет постановление: «Прекратить уголовное преследование гражданина России Сутягина И.В. по обвинению в шпионаже, выразившееся в передаче Сутягиным гражданину США Х. (и вот тут вот внимание, полное внимание!) текста выступления по Центральному телевидению президента СССР М.С.Горбачева, опубликованного в газете «Красная звезда». Ну, слава богу, догадались наконец! Но вы думаете, что на этом все закончилось? Ничуть не бывало! Ладно, с аспирантом отстали. Но тот же следователь Х. подписал мне обвинение, в котором в переводе с чекистского на русский говорилось: осознавая общественно опасный характер своих действий, стремясь причинить ущерб обороноспособности и внешней безопасности государства, Сутягин по заданию американской военной разведки в период осени 1998 года собрал, хранил с целью передачи, а затем передал представителю разведки сведения (опять внимание!), опубликованные в газете «Вашингтон пост» весной 98-го. Так выяснилось, что американская военная разведка завербовала Сутягина, чтобы достать экземплярчик «Вашингтон пост». Мне за это пятнадцать лет дали!

В суде тоже весело было. Вызвали эксперта, настоящий, между прочим, полковник! И он вдруг говорит:

— Эти сведения не соответствуют действительности, но составляют государственную тайну.

— Как составляют? — ошеломленно спрашиваем мы с адвокатами. — Почему?!

— По приказу министра обороны!

Что же вы думаете? Судья Марина Комарова пишет в приговоре: «Установлено, что сведения являются государственной тайной. Пятнадцать лет». Кем установлено?! Да вот этим настоящим полковником.

Таких примеров — не счесть. Как меня обвинили в госизмене за то, что я англичанам (которые «американская военная разведка») рассказывал про планы американцев на американской Аляске построить американскую систему ПРО. Как фээсбэшники прекратили дело по одной теме, а потом эту же тему вписали в обвинительное заключение и направили в суд. Прокурор Беляк год не мог судье Гусеву объяснить, как он сперва утвердил прекращение дела, а потом по этой же теме сам же в суде обвинение поддерживает! Так и не объяснил.

А причем тут алангасары? Так ведь по удмуртским легендам алангасары — это такие силачи-великаны, лишенные разума. То есть совсем лишенные. По-моему, связь прямая.

Справка