Принц водорода

Фотография: Юлия Чернова и Олег Бурнаев, ассистент Роман Мызников/U.Studio

— Как вы с Михаилом Прохоровым пришли к идее создания водородной империи? Кому первому пришла в голову эта мысль?

— Мы с ним сошлись, когда анализировали стратегию развития России: промышленной ей быть державой, сырьевой или инновационной. Мысль о водородной энергетике в нашем альянсе первой пришла Прохорову.

— То есть сидели Кузык и Прохоров и думали, каким путем пойдет Россия. И тут Прохоров воскликнул: «Водород!»?

— Он сказал о том, что нужен инновационный проект. Мы смотрели и анализировали мировой опыт. Тема эта ведь родилась не сегодня. Водородная энергетика родилась еще в 40-е годы в Ленинграде. Не было чем заправлять автомобили, и стали заправлять водородом, потому что он был в аэростатах. Потом такие установки использовались для космоса. В США — для программы «Аполлон», а у нас — для «Бурана». Ту-155 летал с водородным двигателем.

— На какой стадии вы сейчас находитесь?

— Мы уже создали демонстрационные образцы топливных элементов, конструкции, которые генерируют энергию и дают тепло. Уже созданы пятикиловаттные образцы, их даже можно посмотреть.

— То есть они работают?

— Ну да. Это же не потемкинская деревня, а рабочая установка. Мы показали их в феврале на международном форуме в Москве, выставлялись в Петербурге. Сейчас готовимся к выставке в Ганновере 15 апреля, где соберется мировая инновационная элита. На ближайшие годы наша задача — завершить опытно-конструкторские работы, а в 2009-2012 годах мы планируем перейти к созданию серийного производства в России, если, конечно, будут соответствующие инвестиции.

— Что будете производить?

— Предусмотрено несколько товарных групп, прежде всего, это элементы систем — блоки, которые являются основой стационарной энергоустановки. Мембраны, электронные блоки, накопители, электролизеры. Во-вторых, стационарные энергетические установки от 1 до 50 кВт.

— И для чего они нужны?

— Вот вы дом себе построили, поставили их — и у вас горит свет и течет теплая вода. А провода вам не нужно тащить. Или использовать стационарные энергоустановки в качестве дублирующих для бесперебойного питания. Как только вырубается система электроснабжения, моментально включается аварийная система, не нужны будут ни свинцовые батареи, ни газовые турбины, ни дизельные генераторы. Маленькая, компактная установка, экологически чистая. Рынок достаточно широкий. Наконец, мы планируем производство третьей группы продуктов для распределенной энергетики. Мы предлагаем установки мощностью до 5 мегаватт, которые могут работать как для отдельного многоэтажного дома, так и для целого городского квартала. Они дадут и тепло, и свет. При этом КПД будет выше — до 90% против 40-55% у существующих образцов. Экономично и экологично.

— А спрос есть?

— Мы подписали соглашение о стратегическом партнерстве с РАО «РЖД». В этом году мы поставим несколько образцов для МТС. Ведем переговоры с РАО «ЕЭС», будем готовы со следующего года поставлять, пока для испытаний, установки мощностью 200 кВт. Коммерциализация начнется уже после 2009 года, точка перелома — 2015 год. Нужно создать производство. Его нельзя строить на базе какой-то площадки. Мы создали в Москве самый мощный лабораторный комплекс по альтернативной энергетике в России. Это живая работающая лаборатория, конструкторское бюро, демонстрационный зал и прочее. Следующий этап — создание производства в одной из свободных экономических зон.

— А сколько инвестиций потребляет ваш проект?

— На сегодня в него инвестировано почти $400 млн. Предполагается вложить еще до $500 млн, чтобы выйти на производство законченных образцов. Затем мы будем готовы прийти с просчитанным и продуманным проектом к государству. Мы не говорим: «Дайте денег, а потом мы что-нибудь сделаем». Все совсем наоборот — это принципиальная позиция Михаила Прохорова.

— Причем в обозримом будущем?

— Конечно! Ведь можно получить прибыль в 2100 году и далее, но в этом случае такие проекты должно брать на себя государство. А у нас инвестор не государство, а частные лица. Во всяком случае, пока. Хотя думаю, что уже в этом году государство подсоединится к этому проекту. По некоторым проектам уже подключается — и это очень важно: убедились в важности направления.

— Вы планируете выходить на мировой рынок?

— Да. Это отдельный вопрос. Я считаю, что в принципе такого рода проекты интернациональны. Мы оформляем более ста ноу-хау, более пятидесяти патентов. Надо объединить потенциал российских и западных компаний. При этом есть один ключевой момент — мы никогда не будем продавать свои ноу-хау. Мы готовы создавать продукты на паритетных началах. Первый шаг сделан. Мы стали акционерами Plug Power — компании, производящей энергоустановки в диапазоне 5 кВт. Возможно, в этом году мы объявим о других технологических альянсах с серьезными компаниями, которые лидируют в области водородной энергетики. Но производиться все будет в России, на наших предприятиях, которые нам предстоит создать.

— Однако все ваши планы в ближайшей перспективе реализованы не будут. В чем тогда драйв?

— Внутреннее убеждение, что Россия будет не только сырьевой державой. Поверьте, это очень важно. В нашем проекте есть материаловедение, биотехнологии, информационные технологии, экотехнологии — то, что составит основу экономики России XXI века. И я, и Прохоров разделяем точку зрения, что наша страна не может быть страной большой трубы. Чтобы создать инновационную экономику, нужен другой интеллект. Это тяжелый проект.

— Но очень долгосрочный. Что держит вас в тонусе?

— Результаты. Когда мы в 2003 году начинали, никто не верил, что Россия способна что-то создать в этом плане. Все говорили: ну на уровне пробирки создадите пару ноу-хау и продадите на Запад. Мы сказали: не продадим и через несколько лет покажем продукт. И мы его показали. К нам стали относиться всерьез. Мы, по сути, создаем инновационную модель, реальный проект — это и дает драйв.

— При таких идеях и устремлениях государство должно дуть вам в паруса. Как на деле?

— Мы не просим, чтобы нам открывали двери. Мы и сами их можем открыть. Есть проект, который состоялся и находится в стадии реализации. Государство нас слышит и поддерживает, и большего не надо. Инновационный фонд — порядка 700 млрд рублей. Будет создан венчурный фонд в $500 млн. На каком-то этапе мы придем к национальной программе водородной энергетики. Может, в 2009-2012 годах.

— Нам предстоит появление альтернативы РАО «ЕЭС» и Газпрому? Ну например, РАО «Водородпром»?

— Никто не ставит задачу создавать монополиста. Думаю, в перспективе это будет холдинг, где есть инвестиционная управляющая компания. Она же может быть управляющей компанией будущего нацпроекта, мы к нему придем, но мы как компания не спешим. У нас есть ресурсы, есть результаты, понимание рынка. В России по альтернативной энергетике у нас самая сильная компания. И это не переоценка. Мы собрали лучшие умы. Это команда, которая достойна того, чтобы реализовывать такие проекты.

— Вы тоже не бедный человек. Как вы делите доли? На каких началах?

— Это уже та часть бизнеса, которая мало интересна читателям.