Иллюстрация: Борис Верлоф
Жестокий современный мир скуп на легенды. Где Станиславский, восклицающий: «Как? Михаил Францевич?» на известие о смерти Ленина. Где Сергей Михалков, начертавший на просьбе калмыцкого драматурга о приеме в Союз пЕсателей: «В пЕ у таких пЕсателей». Где хотя бы журналист, зашифровавший в заглавных буквах своей корреспонденции злую правду: «наш главный редактор говно»? Куда, в какие такие города, ушел безвестный талант из «Гудка», написавший: «Он умер на любимом рабочем месте, занимаясь любимым делом», о заведующем отделом писем, скончавшемся на письменном столе в объятиях юной секретарши.
Хотя есть все-таки в нашем утлом мире средств массовой информации одна настоящая легенда. Мужчина, при виде которого, любое девичье сердце учащенно забьется, словно оно кроличье. От этого человека веет историей и февральским морозом. Зовут его Сергей Родионов, и он является главой Издательского дома Родионова.
В последние несколько месяцев мои коллеги только о нем и разговаривают. Хотя чаще шепчут, чем говорят в полный голос. Всех очень пугает перспектива оказаться в лоне его издательского дома. При этом говорят об этой перспективе с пугающей обреченностью. Рано или поздно все там будем. Последний раз я наблюдала такую безысходность в журналистах Останкино, когда им назначили Леонида Петровича Кравченко и он пообещал заменить общественно-политическое вещание «забойным футбольным матчем».
Родионов сейчас, пожалуй, самый активный игрок на медийном рынке. Послушать его так он уже либо «купил», либо «рассматривает вопрос о покупке», третьего не дано. Сначала журнал «Домовой». Затем журнал «Компания». Присматривается к «Версии», сомнительной не только с точки зрения бизнеса, но и со всякой, какую ни возьми. Запускает BusinessWeek, который в ноябре должен появиться в киосках. И это только вершина айсберга. Ощущение такое, что ИД Родионова намерен подобрать все, что плохо лежит, а там уже «время покажет».
При этом вроде бы журналист должен радоваться, что человек такого горизонта обратил на него свое внимание. Ведь Родионов это уже почти не человек, а сплошной миф. Читательские массы, должно быть, и не догадываются, что главное, чем мы обязаны Родионову, совсем не журналы «Профиль», «Компания» и уж тем более не Moulin Rouge живое свидетельство помрачения издательского рассудка. Именно Родионов возглавлял банк «Империал», когда тот дарил народу «всемирную историю» с Суворовым, которому «до первой звезды нельзя», и с Тамерланом, разговаривающим с камнями. На него устраивали покушения (хотя всего одно), и он ссорился с ЛУКОЙЛом; в генеральных директорах у него бывший высокопоставленный сотрудник Администрации Президента, в партнерах крупнейший российский бизнесмен, в друзьях олигархи. Думаю, и ужинает он не иначе как в «Палаццо Дукале». Родионов, явившийся в журналистику из сфер, бесконечно от нее далеких, привнес в наше богемное, в
А недавно я читала один киносценарий сногсшибательную мелодраму про мужчину, который любил двух женщин, страдал и не мог ничего с этим поделать и в итоге сделал себе обрезание, принял ислам,
И это объясняется очень просто. Главная добродетель издателя в глазах журналиста его незаметность и деликатность. Страшилка, которой пугают молодых главных редакторов, это некий мифический издатель, который требует поставить свою девушку на обложку или сделать главной темой номера какой-нибудь свой побочный бизнес. Сергей Родионов, похоже, и есть тот самый мифический издатель. Вот статья в деловом журнале «Профиль» на пять тысяч, заметьте, знаков. В городе Пермь баскетбольные болельщики теперь благодаря банку «Славянский» могут получать кредитные карточки Visa Ural Great в честь пермского баскетбольного клуба. Эта новость, конечно, должна взволновать все круги деловой общественности и значительно увеличить читательскую аудиторию журнала. Прямо вижу эту сцену, где первая жена Сергея Родионова, Светлана Лощатова, директор банка «Славянский», отправляясь на презентацию в Пермь, впроброс просит мужа-издателя послать с ней какого-нибудь журналиста. И вот уже главный редактор «Профиля» подписывает суточные
Про вторую жену Родионова Ольгу журнал «Профиль» пишет, «что ей посчастливилось дважды работать с Ньютоном».Во время съемки 2003 года великий фотограф «импровизировал прямо на площадке: решительно отмел затребованные им сначала обувь и одежду известных марок и просто сказал: «Нет ничего лучше голой женщины». Конечно, нет, особенно если речь идет об Ольге Родионовой. Впрочем, тут я уже зарвалась. Будь у журналиста цель подлизнуть начальству, он, конечно же, написал бы, что это Ньютону «посчастливилось работать с Ольгой Родионовой», но он же не сделал этого. Тяжелую работу за него выполнил главный редактор журнала Moulin Rouge, поместивший Ольгу Родионову на обложку.
Сотрудники Moulin Rouge спешно учатся искусству шифровать заглавными буквами.