Последние способы

Купив газету «Из рук в руки» и журнал «Новые знакомства», я прилежно штудирую разделы «Он ищет ее». Выясняю, что подавляющее большинство потенциальных брачующихся мужского полу мечтает встретить «не толстую и привлекательную даму», в подтверждение чего и требуют прислать фотографию. Лишь один из мечтателей поразил мое воображение следующим пассажем: «Чуткий, честный джентльмен с серьезными намерениями мечтает познакомиться с симпатичной леди с пышными, а лучше необъятными формами. Целлюлит и варикозный рельеф принимаются».

У меня складывается впечатление, что внешность чрезвычайно актуальна для знакомящихся, и человек, ищущий любви на основании душевных качеств, отсутствует в природе. Честно говоря, я по этому поводу особенно не переживаю, так как выгляжу ничего себе. Но к суровым реалиям брачного рынка я не готова.

Напрасно я полагаю, что составлю счастье буквально всякому. Более внимательный анализ объявлений обнаруживает любопытный феномен: знакомящиеся точно знают, чего хотят. Не меня. «Ищу девушку с отличной растяжкой и гибкостью (шпагат, мостик и т. д.)», «Россиянин ищет подругу жизни, обладающую интеллектом, не мещанку, с азиатской внешностью», «Познакомлюсь с девушкой с физическим недостатком или страдающей фобиями». Приятно сознавать, что даже при наличии катастрофических изъянов можно оказаться чьим-нибудь идеалом.

Взамен мужчины предлагают набор традиционных рекламных достоинств: «Всесторонне интересный господин, европейской привлекательной внешности, образован, обеспечен, спортивен». «Кинорежиссер, бизнесмен. Нежен, красив, заботлив, сексуален». Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – как реклама биодобавок. Есть, впрочем, и другие мужчины: они понимают, что о суровую действительность неизбежно разобьются доверчивые сердца, посему ищут своего покупателя, выдавая достоверную информацию. С потрохами. «Лысый, небритый, упитанный познакомится с очаровательной блондинкой, терпимой к чужим недостаткам». «Брошенный, робкий, домашний котенок, очень страдающий без внимания и любви, отдает себя в добрые руки». Излишне говорить, что последняя категория довольно малочисленна. Что не значит – не востребована. Ведь все зависит от того, как себя подать. А различными маркетинговыми приемами наше весьма одаренное население овладело в совершенстве. «Авиационный летчик совершит мягкую посадку на запасной аэродром по воздушному коридору Зеленоград–Тушино–Строгино. Сообщите ваши координаты и метеоусловия. Без фоторобота диспетчера и разрешения на посадку не сяду». Каково? Вот еще, в стихах: «Мой идеал простой: девяносто-семьдесят-сто! Независима, умна, юмора не лишена, но при этом одинока – поворот судьбы жестокий! Я не тощий и не длинный, не судим и не женат, умный, скромный, не плешивый, хоть уже за пятьдесят!»

Волнуясь, я беру трубку и звоню первому из отмеченных мною кандидатов в спутники жизни – Александру. Бизнесмену тридцати семи лет, заинтересованному в перспективе длительных отношений. «Здравствуйте, – говорю. – Я по объявлению». Будучи огорошенной его бодрым ответом: «Привет, детка, как тебя зовут?» – замираю в недоумении, поскольку я девушка благовоспитанная, а он именно такую, судя по объявлению, и искал. Даже людей гораздо младше себя называю на «вы». Следует вторая реплика бизнесмена, вкрадчивая, как кошачья улыбка: «Ну что, малыш, рассказывай о себе». Я начинаю что-то мямлить. Бизнесмен периодически рявкает, теперь почти угрожающе: «Рост? Вес? С какой целью знакомишься?» – «С целью создания длительных отношений... – попискиваю я. – Сто шестьдесят три, пятьдесят килограммов...» И вдруг мое человеческое достоинство пренебрегает приличиями и бунтует: я выражаю возмущение тем, что меня оценивают, как товар. Немало удивленный, Александр оттаивает и делится собственным взглядом на проблему. Недавно, рассказывает, одна девушка напела ему по телефону следующее: и красавица она, и с красным дипломом – ну чудо просто. А пришел питекантроп прыщавый, к которому ни один мужик не подойдет за километр. Так что теперь детали приходится выяснять конкретнее. Я сочувствую: «Знаете, я лучше вышлю вам свою фотографию по интернету. А то вдруг я тоже питекантроп».

Через несколько минут приходит ответ: «Фотка понравилась, будем встречаться. Звони». Загадочный, немногословный мужчина. Звоню и предлагаю сначала встретиться на часок, просто посидеть где-нибудь, познакомиться. «А, – говорит он, – то есть посидеть, а не полежать?» – «Ну да, – говорю, – посидеть». – «А что, у тебя какие-то комплексы?» – «Нет у меня комплексов», – отвечаю. «А, – говорит Александр, – ну тогда пока». Короткие гудки.

Набираю следующий номер. Очень осторожно начинаю: «Здравствуйте, я по объявлению... Это Алексей?» Алексей неожиданно оказывается крайне общительным интеллигентным юношей, который сразу, не задавая мне вопросов, начинает рассказывать о себе. Долго и обстоятельно, так, что мне даже не удается его прервать. Глаза голубые, волосы русые, среднего телосложения, закончил полиграфическую академию, в данный момент находится в поиске работы. Поэтому, особо подчеркивает он, средствами сейчас не располагает и не может меня пригласить, скажем, в кафе. Я с готовностью подтверждаю, что все понимаю и знакомлюсь вовсе не для того, чтобы меня водили в кафе: в кафе я и сама себя сводить могу, девушка самостоятельная. В следующие две недели мы часто созваниваемся, но встретиться все не удается. Алексей не способен спланировать свидание заранее. Каждый свой звонок Алексей сопровождает длительными объяснениями, а когда я пытаюсь укоротить беседу, он вежливо, но настойчиво продолжает говорить. «Конечно же, человек, которого я ни разу не видел, не может быть для меня приоритетом... Поэтому я не хочу ехать в центр из своего Выхина только для того, чтобы с тобой встретиться. Ты меня понимаешь, да? Хочется как-то совместить приятное с полезным...» За эти несколько звонков он так мне надоедает, что я с ужасом думаю о том, как проведу с ним хотя бы один вечер.

Принимаю решение настойчиво и по возможности вежливо сказать, что я нашла себе замечательного парня и больше не свободна. Но у меня не выходит. Не терпящим возражения тоном Алексей назначает мне встречу под Пушкиным, сообщив, что денег у него ни копейки. И тогда мне становится любопытно. Что же это за фрукт? Если у человека такое фантастическое самомнение, то, наверное, не без веских оснований.

И вот встреча. Ко мне подходит субтильный человечек, тоненький и маленький, фигурой напоминающий паучка. В кошмарном свитере – из тех, какие я помню еще по концу 80-х годов. Мы начинаем прогуливаться по площади, и Алексей долго и нудно вещает о себе. Важно заявляет, что нравился очень красивым женщинам, и сверкает на меня глазами. Во мне недоучившийся психолог берет верх над человеком, и я начинаю осторожно задавать вопросы. Оказывается, он рос без отца, с мамой и бабушкой. Судя по комплекции, был очень болезненным ребенком. Вот откуда ноги растут! Две женщины жалели и обожали хилое чадо, и оно выросло, абсолютно неадекватно оценивая свои возможности. Как можно более вежливо я сообщаю Алексею, что мы с ним совсем не подходим друг другу, и оставляю его, изумленного, наедине с Пушкиным.

Уходя, я с досадой думаю о том, что могла бы как раз в этот момент сидеть в кафе с другим кандидатом – Антоном. Мы с ним перезваниваемся уже целую неделю и абсолютно друг друга устраиваем. Антон работает менеджером в компании, продающей оборудование для автомоек. Правда, во время наших бесед он почему-то все время хихикает. Придя домой, я обнаруживаю, что мой шестилетний сын ответил на звонок незнакомого мужчины и сообщил ему, что мамы нет дома. С тоской понимаю: Антон, которого я решила преждевременно не пугать наличием ребенка, уже успел испугаться. Больше он мне не звонит.

Поскольку брачные объявления с номерами телефонов исчерпаны, я начинаю рассылать послания тем, кто указал и-мейл. Но это легко сказать – начинаю рассылать. Сомнения возникают сразу. Как написать: «Привет, я Света!» или «Здравствуйте, меня зовут Светлана»? Мало того, что первый шаг сам по себе труден, так еще следует думать о производимом впечатлении. Что же я напишу? Просто постараюсь отрекомендовать себя как можно лучше. Хвастаться не буду, но с достоинством сообщу о различных талантах и достижениях: «Меня зовут Света. Я журналист...» Э, нет. Журналист – это, кажется, самая подозрительная профессия из всех возможных. Ну, может быть, серийные убийцы чуть подозрительней. Тогда кто я? Вообще-то я закончила философский факультет, так что: «Меня зовут Света, я философ!» Это даже не смешно, честное слово. Нет такой профессии. Сейчас говорят: ученый. А «философ» – это такое описательное слово, вроде брюнета.

Рассылаю получившееся пятнадцати кандидатам. Каково же мое удивление, когда два дня – ни одного ответа. Чуть не в рыданьях жалуюсь подруге, а она говорит: «Ты что? Решила задавить их своим интеллектом?! Да они таких боятся как огня. Заведи себе новый почтовый ящик, напиши, что ты биохимик, работаешь не по специальности – секретаршей, любишь детей, обожаешь готовить, дома сидеть... Добрая, скромная... Вот увидишь, что будет!» Пристыженно молчу. Прописные истины я вынуждена выслушивать от человека даже без воображаемого диплома по той самой психологии. Но я все равно не стану писать, будто я биохимик, а работаю секретарем. Вранье некрасиво и сопряжено с неожиданностями. Ведь мне, возможно, придется встретиться с кем-то из этих мужчин. Может статься, мы полюбим друг друга и соберемся жить вместе... Нет, врать не буду, но и выпендриваться тоже.

Правда, возможности печатной периодики я исчерпала, поэтому залезаю в интернет на сайт знакомств. Статистика: женских анкет на сайте 3959, а мужских – 951. Там так и написано: «На нашем сайте доминируют женщины». Открываю наиболее свежие мужские анкеты. Некий Сергей двадцати шести лет пишет: «Девченки привет Я ищу девушку разностаронную с каторой можно делать в месте многое не гаворю все Чмоки». Проверяю графу «образование»: высшее. Нет, с таким высшим образованием нам Сергей не нужен. Листаю долго и нудно. Хоть сколь-нибудь подходящие кадры попадаются редко. Им я отписываю с учетом поправок, внесенных подругой. Стараюсь быть скромнее. На следующий день приходят ответы от двоих – Кости и Жени.

Женя присылает по пять писем за день. Он утверждает, что практически в меня влюбился. После такого поворота событий я не ленюсь и лезу на сайт отыскивать его фотографию, поскольку пересмотрела там добрых две сотни кандидатов и совершенно не помню, кто из них Женя. Нахожу и вижу: очень симпатичный парень, похож на Хабенского. Проникновенный взгляд. Спортивная фигура. Работает менеджером в пивной компании. Вот это мой вариант! С удвоенным рвением я занимаюсь перепиской с ним – в такого и влюбиться можно. И действительно: начинаю потихоньку влюбляться. Письма он пишет умные и добрые. Через какое-то время Женя интересуется, где я живу. «Разумеется, в Москве, – отвечаю я. – А ты разве нет?» Ответ звучит как гром среди ясного неба: «Я живу во Владивостоке. Обычно когда девушки узнают, что я такой провинциальный принц, они перестают мне писать...» Вот тебе и раз! После стольких попыток нашла нормального мужчину, и надо же было ему оказаться на другом конце света!

Оплакав любовь, которая была так близка, перехожу к другой категории объявлений. Работу с ними я до этого времени стыдливо оттягивала, потому что это агентства. Агентства брачных знакомств. Немного стыдно в устройстве личной жизни прибегать к посторонней помощи, но я теряю стыд. В первом мне довольно грубо отвечают, что за триста рублей я могу приехать к ним в офис и полистать анкеты с фотографиями. И триста рублей за номер телефона каждого понравившегося мужчины. От подобной наглости я теряю дар речи. Грабеж среди бела дня! В рекламе следующего агентства значится приписка: «Красивым москвичкам – бесплатно». В этом заявлении мне чудится подвох. Звоню и осведомляюсь, по каким критериям работники агентства оценивают красоту. Женщина на другом конце провода мнется: «Действительно, красота – это такая субъективная вещь... Вы приезжайте, мы на вас посмотрим...» Отправляюсь по указанному адресу и оказываюсь в старой советской гостинице, видавшей лучшие времена. Полная женщина в цветастом платье радушно меня приветствует и предупреждает значительно, что скоро появится психолог, который проведет со мной беседу. Он действительно вскоре приходит – веселый пузатый дяденька в очечках. Заполнив анкету, я подвергаюсь перекрестному допросу: мой род деятельности, приблизительный доход, история предыдущего замужества, вероисповедание. Впрочем, меня стараются не смущать. Вопросы, я так понимаю, носят формальный характер: они нацелены на то, чтобы выявить претенденток с явными недостатками. Таких, которым будет трудно найти пару и с которых, соответственно, следует взять деньги за услуги. Затем меня просят подробно описать идеал мужчины и предупреждают: если идеал труднодостижимый, опять-таки придется раскошелиться. Описываю очень неконкретного господина: умный, интеллигентный, симпатичный, с определенным достатком. Психолог довольно потирает руки и берет видеокамеру. «Сниматься не буду!» – протестую я. «Как это? Обязательно надо сниматься. Вы же знаете, мужчины любят глазами. Им непременно следует вас увидеть. А такая фотография, как вы принесли, не подходит. Что там можно рассмотреть?» Интересно, думаю. Они любят глазами. «А мужчин вы снимаете?» Психолог стыдливо замолкает и разводит руками: «Да, это дискриминация, мы знаем...» Психолог показывает мне съемку одной из претенденток. Девушка действительно недурна. Сначала она молча улыбается, а затем начинает говорить, растягивая слова: «Меня зовут Анжелика... Мне двадцать два года... Мне нравится... э-э... мне нравится сидеть дома и смотреть телевизор... Еще мне нравится... красить ногти! Я очень люблю ухаживать за своими ногтями. Посмотрите, какие они у меня красивые!» Девушка демонстрирует ногти и тихонечко смеется, а психолог тихонечко вытирает слезу умиления. Если мужчинам нравится вот это, думаю я тем временем, то у меня просто нет шансов... Обреченно шествую к стене и встаю столбом, как того требует психолог. Он долго ходит кругами, выбирая лучший, по его мнению, ракурс. В столь миниатюрном помещении это сделать нелегко. Сочтя, что ноги у меня не слишком длинны, он решает снять меня снизу и посему начинает ползать из угла в угол, пыхтя и потея. Наконец устраивается, очки сползают набок, лицо наливается кровью. Камера работает. Шпарю по тексту последней версии письма, которое я рассылала по интернету. Когда камера отключается, я вздыхаю с облегчением. Но не тут-то было! Психолог вошел во вкус: похожий на толстенькую болонку, он радостно суетится, практически виляя хвостом, и утверждает, что меня необходимо поставить на стул, тогда ноги зрительно вытянутся еще больше и будет совсем замечательно! Лезть на стул я отказываюсь наотрез, посчитав, что с меня достаточно, да и незачем давать неправильное представление о моих ногах потенциальным женихам. Цветастая женщина рассказывает на прощание о том, как все будет происходить дальше. По ее словам, отобрав подходящих кандидатов, мне сообщат о них по телефону. И так до того момента, пока я не заживу с кем-нибудь долго и счастливо.

Для полноты картины мне остается отработать самый экзотический вариант – обратиться к профессиональной свахе, объявление которой я также обнаружила в газете. Трубку берет женщина с густым низким голосом и вкратце описывает ситуацию. Услуги ее оцениваются ровно в сто долларов, деньги она берет в первую встречу, а затем работает до полного и успешного завершения. Она, как опытный психолог, составит мой исчерпывающий портрет и подберет жениха, основываясь на моих и его психологических особенностях. Таким образом, руководствуется она скорее совместимостью характеров, нежели желаниями клиентов, которые зачастую хотят вовсе не того человека, с кем могли бы достойно существовать в течение всего жизненного пути. Первая встреча – многочасовая, очень доверительная беседа.

Матримониальных дел мастер отчего-то внушает мне доверие. Я даже пугаюсь, что сваха не захочет иметь со мной дело, когда она спросила, разведена ли я официально. «Вы знаете, – сказала она, – я уже один раз обожглась на этом. И теперь с мужчинами, у которых нет штампа о разводе, я вообще не работаю. А то говорят, что уже давно с женой не живут, а сами даже уходить не собираются. Просто любовницу хотят завести. С женщинами, конечно, легче... Вы вместе живете?» Я поспешила ее уверить, что у нас с бывшим мужем разные квартиры и вместе мы давно не живем, несмотря на отсутствие того самого штампа. «Ну ладно, давайте встретимся», – снизошла сваха.

Наша беседа проходит в кафе. Сваха умело и очень подробно выпытывает обо мне все: детство, родители, семейный климат, жизнь с предыдущим супругом, причины расставания. Мои ошибки, плохие и хорошие черты характера, сексуальный темперамент. От этой женщины ничего не утаишь, и под ее внимательным взглядом я выбалтываю даже то, что твердо намеревалась оставить при себе. Периодически сваха просит меня нарисовать или написать что-нибудь своей рукой. На просьбу нарисовать то, что я бездумно черчу на бумажке, когда мне нечего делать, я рисую кругленький цветочек и добавляю: «Поскольку тетрадки обычно в клеточку, то на лекциях я всегда рисовала еще вот такие фигуры...» И составляю фигуру из квадратиков. Внезапно сваха начинает причитать, заставив меня вздрогнуть: «Ой, вот они. Близнецы... Два характера, два разных характера...» Затем просит меня назвать мой любимый цвет. «Нет, – говорю, – у меня любимого цвета». В ответ она утверждает, что так не бывает. «Ну как же это – не бывает? – удивляюсь. – Я не придумываю. У меня действительно нет любимого цвета. Мне многие цвета нравятся». «А цветок любимый? Дерево? Животное?» Нету, говорю. И вообще, это абсурд. Как это — любимое дерево? Я же не садовник. Я – обыкновенный городской житель. У меня во дворе есть драная рябина и куст шиповника. Гораздо больше мне нравится табличка «Осторожно, злые сосульки!», водруженная у подъезда каким-то умельцем... Если б меня блюдо любимое попросили назвать, я б еще поднапряглась и выдала что-нибудь. Расстроенная сваха молит меня: «Ну а кого бы вы хотели из животных завести – кошку или собаку?» «Это протокол о намерениях? То есть кого бы я действительно завести хотела? Я бы хотела карликовую свинку. Четыреста долларов стоит, настоящая хрюшка, только маленькая совсем, и не растет. Писает в кошачий лоток». Обессиленная, сваха откидывается на спинку стула и продолжительно смотрит на меня. Затем торжественно провозглашает: «Значит, вы – карликовая свинка». От такого глубокомысленного вывода я буквально немею и тоже смотрю на нее во все глаза. Сваха продолжает: «А теперь выбирайте – кем вы хотите быть: свободной, уличной карликовой свинкой, домашней или цирковой?» Я говорю: «Домашней».

Ну и тесты! На уровне первого класса средней школы. Без свинки это же самое нельзя было спросить? Это у детей так обычно информацию выведывают. По окончании доверительной беседы сваха сообщает, что произведет анализ, подберет кандидатов и позвонит. «Только, – говорит, – должна кое о чем предупредить. Пусть вас это не шокирует. Мужчина, если уж он ко мне пришел, точно знает, чего хочет. Поэтому первая встреча у вас будет не романтической, а деловой. И вас будут спрашивать, скажем, получаете ли вы оргазм...»

Две недели спустя сижу дома перед телевизором и крашу ногти. Но – без всякого удовольствия. Развела такую бурную деятельность, а мужа или даже какого-нибудь завалящего женишка как не было, так и нет. Собираюсь позвонить свахе и кое-что добавить к разговору. Во-первых, то, что я терпеть не могу мужчин с ротвейлерами, а во-вторых, пожелать, чтоб мой будущий муж вкусно готовил. Звоню – и слышу автоматический голос: «Номер более не обслуживается». Это был номер мобильного телефона – единственный, который она мне дала. Сваха оказалась обыкновенной аферисткой. Хотя нет, не обыкновенной. Очень убедительной.

Светлана Сачкова

фото Игоря Мухина