Политинформация с Вадимом Васильевичем Воробьем

Вадим Васильевич Воробей профессор, завкафедрой маи, «враг Америки».

1. Какие события последнего времени произвели на вас наибольшее впечатление?

– Отсутствие больших событий в нашей стране – для меня уже большая радость. И пока их, слава богу, нет. В основном свои, частные радости: выпустил новый учебник, называется «Технологии ракетных и аэрокосмических конструкций из композиционных материалов». Сейчас работаю над историей нашей кафедры. Вы знаете, что именно в МАИ был изобретен автомат Калашникова? А между тем это так. Во время войны институт находился в эвакуации, в Алма-Ате. Туда-то и откомандировали после ранения сержанта Калашникова.

Если говорить о событиях в мировом масштабе, то это, конечно, война в Ираке. Американцы там здорово обделались. Вслед за Бушем-младшим многие считают террористом номер один бен Ладена. Но ведь на самом деле бен Ладен – просто бандит, покрупней, конечно, и повлиятельней нашего Басаева, но все же обыкновенный бандит.

А вот кто настоящий террорист – так это сами Штаты. От них уже весь мир лихорадит. С тех пор как распался СССР, я даже не знаю, кто бы мог ударить им по рукам. Наверное, только Китай, причем не в самой отдаленной перспективе. Вот совсем недавно я вернулся из Китая и был просто поражен темпами их развития. Как у них поставлено высшее образование! Я читал лекции на технологическом факультете Пекинского университета, и, судя по уровню вопросов, которые мне задавали студенты, наука там шагнула очень далеко вперед. Если дела у них и дальше так пойдут, то американцы, наверное, несколько придут в себя. Но пока они творят что хотят. Вот, пожалуйста: их Госдеп внес меня в черный список и даже выдвинул против скромного профессора Воробья экономические санкции.

2. Что требуется сделать, чтобы попасть в опалу к американскому Госдепу?

– Вообще говоря, история абсурдная. Чего стоит уже тот факт, что профессор Воробей – частное, по сути, лицо – значится в списке в одном ряду с Омским машиностроительным заводом! И что вообще значат эти «экономические санкции»? По идее, это означает, что мне запрещено экспортировать свои товары в США. Но какие у меня товары? Соль, спички? Далее, они не заключают со мной никаких контрактов и прекращают матпомощь. Тоже смешно: ничего такого и не было никогда. А самое главное, всему виной события восьмилетней давности, о которых я уже успел забыть. Начиная с 1996 года преподаватели МАИ – и я в их числе – по межправительственному соглашению работали в Иране, занимаясь повышением квалификации их специалистов: лекции, консультационная поддержкаѕ Поначалу все было тихо. Но в 1998 году из-за океана стали раздаваться вопли, дескать, русские передают иранцам стратегические производственные технологии. Наши руководители, в том числе на правительственном уровне, пытались возражать. Говорили, что ничего подобного просто быть не может хотя бы потому, что преподаватели выезжают в Иран не чаще трех-четырех раз в год и не больше чем на неделю, а любая технология – это громадный пакет документации, даже если речь идет всего лишь о какой-нибудь новой пресс-форме. Какая же тут передача?..

Если кто и занимался чем-то подобным, так это сами американцы. Я заглянул как-то на механический завод в Тегеране. И что вы думаете? Оборудование штатовское, руководящий состав – выпускники канадских и американских вузов. Ясно, что нас хотели выдавить оттуда не из каких-то там соображений мировой безопасности, а просто как нежелательного конкурента.

К 2000 году Штаты добились своего, и мы свернули работу. В Иране многие огорчились, ведь приглашали нас именно те, кто когда-то симпатизировал СССР или даже учился у нас. Я вот знаю одного тамошнего декана, который окончил Астраханский рыбный институт, а вернувшись, возглавил механический факультет Тегеранского университета. Но Штаты ведь чего хотят – задавить Россию. И пока все к тому и идет. В каком-то смысле этот идиотский черный список – тоже отсюда.

3. Как вы оцениваете нынешнее состояние российской науки?

– Я сказал «хотят», но одного желания мало. Мы по-прежнему сильны. Например, в науке, несмотря на все тяготы последних тринадцати лет, нам удалось сохранить потенциал. При разумной же государственной поддержке может начаться настоящий ренессанс.

Я даже не исключаю, что на Марсе наш пилотируемый корабль окажется раньше американского. С финансированием пока беда, это понятно, но вот РКК «Энергия», например, без всяких дотаций, исходя из уже наработанной базы, создала недавно новый космический аппарат многоразового использования – нет, не «Буран» и не «Шаттл», конечно, но все-таки это уже кое-что.

И вообще, если уж говорить о каких-то событиях, то научная жизнь куда важнее политической. Скажем, у нас в МАИ до сих пор проходит две-три защиты в месяц. Причем защищаются и совсем молодые ребята, сразу после вуза поступившие в аспирантуру. А это значит – надежда, что выкарабкаемся, еще жива.