Похвала безумию

Иллюстрация: Евгений Тонконогий

В качестве книжной закладки большую часть уходящего 2005 года я использовал фотографию одной моей любезной коллеги. Надо сказать, что эта моя любезная коллега в корпоративной иерархии, безусловно, относится к касте топ-менеджеров. Еще надо сказать, что у нее есть сын, которому скоро выдадут гражданский паспорт, а также у нее есть разные почетные грамоты и награды, бывший муж, более десяти человек в непосредственном подчинении, общественное признание, а еще солидные очки в дорогой оправе на носу.

На фотографии, которую я использовал в качестве закладки в тех, увы, редких книгах, которые мне довелось открыть в уходящем 2005 году, вот эта вот, с позволения сказать, топ-менеджер была зафиксирована в пятнистом костюме собаки породы далматинец на фоне вековых сосен и глубоких сугробов. Костюм, в который была облачена моя коллега, был выполнен в лучших традициях соцреализма. Никакого намека на схематизм и условности. Она была похожа в нем на настоящего гигантского далматинца-мутанта, стоящего на задних лапках. Судя по всему, эта фотографическая съемка проводилась в состоянии тяжелейшего алкогольного опьянения. Это можно предположить хотя бы потому, что объект фотосъемки, несмотря на то что был наряжен в костюм далматинца, явно выдавал себя за зайчика. Об этом свидетельствуют руки, сложенные в характерную позу «лапки зайчика», слегка согнутые колени, как если бы заяц готовился к прыжку, и выставленные напоказ фотообъективу передние зубы верхней челюсти. Но главная деталь — у этого далматинского зайца на носу по-прежнему сохранялись очки в дорогой оправе, явно в целях того, чтобы даже в такой пограничный момент не выпустить ситуацию из-под контроля.

Концентрация бреда на этой фотокарточке зашкаливала за все допустимые показатели. Помимо бездонных запасов гомерического смеха в этой фотографии скрывалось нечто невероятно печальное. Настоящая экзистенциальная тоска. Взрослая женщина, топ-менеджер, в костюме далматинца, неловко пытающаяся замаскироваться под зайчика, смотрит из-под очков вдаль.

На русском языке это называется одним словом — или, точнее, двумя: Новый год. Если бы не он, я бы не позволил себе предавать огласке данный факт, даже опустив в тексте Ф.И.О. этого безумного кролика. Эта фотография была снята в период новогодних торжеств уже ушедшего 2004 года. А в это время любому топ-менеджеру, любой матери и любому дипломанту с общественным признанием испокон веку у нас на Руси позволено практически все.

А прыгать пьяным зайчиком в костюме собаки мало того что дозволяется, так еще и поощряется — и даже вменяется в обязанность. И если вы вдруг на Новый год не совершали ничего подобного, то, значит, что-то не так и пора уже в себе разобраться. А некоторые суеверные россияне вообще вам скажут, что все это не к добру и что как новый год встретишь, так его и проведешь.

Этот фотографический документ взбесившейся, не укладывающейся ни в какие рациональные рамки реальности являлся на протяжении всего этого года для меня последней опорой. Когда уже было невмочь пересилить беду, когда подступало отчаяние, достаточно было взглянуть на эту фотозакладку, чтобы снова широко улыбнуться и уверенным шагом двигаться дальше.

В этом году как-то неожиданно много было ненависти. В нем было слишком много поводов, чтобы разочароваться в людях. Страна раскололась. Противники превратились во врагов. Споры — в брызжущие слюной крики. Герои — в пидорасов. Главным местом действия стали улицы. И совершенно никому нет веры. А еще затопляло города, а жители этих городов превращались в животных. И на взрывы уже мало кто обращал внимание. И будущее наступало с пугающей скоростью, когда совершенно нет времени к нему подготовиться. И всю эту похоронную песню можно продолжать до бесконечности.

Но когда в качестве книжной закладки у тебя новогодняя фотография взрослой женщины в костюме далматинца, притворяющейся близоруким зайчиком, все будет хорошо. Значит, есть на что опереться. Потому что помимо гомерических запасов смеха в этой фотографии есть еще настоящее священное безумие, есть свобода и невероятная человечность.

И вдруг все переворачивается — и ты понимаешь, что это был один из самых счастливых и важных годов в твоей жизни. И все, что случалось, было невероятно значимо, ужасно полезно и во многом прекрасно.

В общем, нам всем уже очень нужен Новый год. Пусть ему предшествует ужасная нервотрепка, депрессия и приступы человеконенавистничества. Затем наступят несколько дней полного карнавального сумасшествия, когда все наконец смогут выдохнуть, превратиться в неуправляемых зайчиков и в стельку пьяными целоваться с незнакомцами, чувствуя вселенское единение. Главное — дотерпеть. Осталось совсем немного.