Початый край

Этанол — это обычный спирт, а кукуруза — растение, из которого этот спирт проще и экономичнее всего гнать (лучше всего, впрочем, из сахарного тростника, из него можно получить в 5 раз больше спирта, но проблема в том, что он более привередлив в климате). Измолол кукурузу в муку, добавил энзимов, перегнал — и готово. Хочешь — пей, хочешь — заливай в машину. Метод старый, некогда машины на спирту и на бензине конкурировали между собой, как самолеты и дирижабли или PC и Macintosh. Первый изобретенный Генри Фордом автомобиль, к примеру, ездил на этаноле. Однако потом произошла технологическая революция: переработка нефти в бензин стала гораздо дешевле переработки чего бы то ни было в спирт, и об альтернативном топливе вспоминали лишь в годы затяжных войн.

Этанол вернулся в 1990-х. Его начали подмешивать в обычный бензин. Если в конечной смеси его не более 10%, не нужно ничего менять в обычном автомобильном двигателе. Эффекта хотели большей частью эконологического. Спирт — вещество высококислородное, поэтому он более интенсивно сгорает, а потому образуется меньше выхлопов, в атмосферу идет меньше свинца и серы. Не будь этанола в бензине, в атмосферу бы ежегодно уходило столько же дополнительных вредных веществ, сколько способен произвести 1 миллион обычных бензиновых автомобилей. Когда выросли цены на нефть (примерно в 10 раз за 10 лет), то у смешения бензина и этанола появился и экономический смысл. В результате в 2007 году 80% мирового спирта идет в бензин. И, подсчитали экономисты, если бы этанола не было, розничные цены на бензин были бы минимум на 14% выше. Опять же, радуются и экологи, и экономисты, спирт делают из возобновляемого сырья. Чтобы получить новый урожай кукурузы, нужен год или полгода. Нефть же готовится миллионы лет под давлением в толще земной коры. Словом, кукуруза — спасительница человечества. По крайней мере до тех пор, пока нефть стоит дорого, а кукуруза дешево.

Количество заводов по производству этанола в США за пять лет удвоилось и подходит к 200. Больше всего их в Айове, кукурузной житнице страны. Там уже в следующем году планируют начать импорт кукурузы из других регионов и стран. Хуже дело обстоит в Европе: тут заводов два десятка, еще несколько строится, но все равно не хватает, чтобы удовлетворить потребности рынка. Восполнить недостачу, в принципе, готова Россия. Но у нас строится только один завод в Волгоградской области — по собственной технологии и с трогательным ноу-хау: в спирт подмешивают 1% бензина — чтобы не пили. Но даже с такой смесью не знают, что делать. В отечественном законодательстве такие явления, как «топливный этанол» или «спиртосодержащее моторное топливо», не описаны, приходится платить дополнительные акцизы, как за денатурированный спирт, в размере 23,5 р. за литр. С проблемой борются на законодательном уровне, пока без успеха, но время — года полтора, пока завод не построят, — еще есть.

Впрочем, у кукурузы тоже существуют свои недостатки. Она уже стоит не очень дешево. А вместе с ней дорожают все приготовленные на ее основе продукты, например, кукурузные хлопья. Или свинина с говядиной — потому что корма для животных делают и из кукурузы тоже. Прогрессивная общественность бьет тревогу. Если цены на нефть останутся прежними или вырастут, будут расти и цены на кукурузу, что грозит всемирным голодомором и подорожанием продовольствия. Выход? Пустить на топливо деревья! Не в том, конечно, смысле, чтобы ими топить. А в том, чтобы добывать этанол из целлюлозы. Дело в том, что энергетический баланс (соотношение энергии, затраченной на производство, к полученной в конечном итоге энергии) у кукурузы — 1,3. А у дерева — 16. У деревьев есть еще одно важное преимущество. Они растут на протяжении всего года, а не только в теплые его месяцы. За ними не нужен уход. Но процесс выделения сахара из целлюлозы требует применения дорогостоящих реактивов. Если этанол из кукурузы стоит примерно столько же, сколько и бензин, $0,5-0,8 за литр, то из дерева — $3.

Ведущие исследовательские химические институты разных стран работают над удешевлением процесса. И когда правильные реагенты будут найдены, останется одна проблема — деревья слишком долго растут. Но над этой задачей уже работают генетики.