Пиши пропало

Главный редактор журнала Wired Крис Андерсон в 2004 году впервые озвучил теорию «длинного хвоста». Смысл ее в том, что с каждым днем в мире появляется все больше непопулярных вещей — книг, музыки, фильмов. И их так много, что суммарный объем потребления непопулярного сейчас превышает суммарный объем потребления популярного. А все потому, что появилось больше людей, которым нужно это малопопулярное. Ну а где спрос, там и предложение.

Эта теория и России тоже касается. По данным агентства Discovery Research Group, начиная с 2002 года в России наблюдается постоянный рост издаваемых наименований книг. За 2005 год, например, было выпущено 95 498 разных книг, в 2006-м обещали больше 100 000. По этому показателю Россия отстала лишь от Великобритании, Германии, Польши и Китая. Тиражи при этом могут падать, но вот количество названий только растет. Если раньше были десятки или сотни писателей, которых все читали, то теперь их тысячи.

— Если утром открыть почту — сплошные романы, — рассказывает генеральный директор издательств «Детектив-Пресс» и «В.А.Стрелецкий» Валерий Стрелецкий. — Такое впечатление, что у нас вся страна — писатели, несмотря на то что писательский труд в России совсем нерентабелен. Но предложений хоть отбавляй. Графоманов очень много. Но есть современные технологии, которые могут заставить купить даже очень плохие книги. И заставить поверить в то, что это хорошая вещь.

Адвокат

Фотографии: Павел Самохвалов

Писатель Барщевский сидит в Белом доме. 3-й контрольно-пропускной пункт, 8-й подъезд, комната 6—23. Здесь важно не потеряться в лабиринте безлюдных, как после эвакуации, коридоров. Спустя 20 минут, когда наконец находишь массивную дверь в приемную полномочного представителя  Правительства России в Конституционном, Верховном и Высшем арбитражном судах Михаила Юрьевича Барщевского, уже не веришь своим глазам. Это все только мерещится. И эта дверь, и очередь в приемной, и серьезный человек в усах, костюме и голубом полосатом галстуке. Но вдруг усач начинает говорить, сухо предупреждает, что у него очень мало времени, и просит быстро задавать вопросы.

— С чего вы вдруг начали писать?

— Первый рассказ я написал в восьмом классе школы.

Тут на его лице появляется блуждающая улыбка, как у Чеширского Кота, и не остается сомнений в том, что большой госчиновник и бессменный арбитр из передачи «Что? Где? Когда?» — это одно лицо. Роль адвоката Барщевского в передаче всегда была туманна, но улыбка выразительна. Я оглядываю кабинет — где-то поблизости непременно должны быть Александр Друзь, Федор Двинятин и волчок с лошадкой.

— Мои родители из арбатской интеллигенции. У них было много друзей среди писателей, они показали им мои рассказы. Те сказали — перо у мальчика есть, а жизни не знает совсем. Я дал себе зарок: до 40 лет ни строчки, — как по писаному говорит Барщевский. Это довольно точная цитата из его рассказа «Авторы».

— Первый рассказ после перерыва написал в 97-м, — Барщевский поправляет галстук с золотым зажимом, обнажая золотые запонки на белой рубашке. — А полтора года назад, во время тренировки в «Что? Где? Когда?», Татьяна Устинова сказала: «Вот ты со мной споришь, а я писательница, я знаю». Я ей на это: «Тань, ну я как бы тоже пишу, не надо мне понты гнать». А Рубальская говорит: «Дай почитать». На следующий день она мне позвонила и говорит: «Чего ты глупостями и не своим делом занимаешься. Ты писатель». Я дал рукопись Сергею Пархоменко, директору издательства «КоЛибри», и сказал: «Вот мой знакомый из Кремля пописывает, но стесняется показать». Сережа почитал и сказал: «Познакомь меня со своим знакомым, я очень хочу это издать». Я сказал: «Знакомься, это я». Год назад, в день 30-летия моей свадьбы, привезли тираж книги из типографии, и мои гости получили горячие экземпляры.

На столе у адвоката стопка книг «Автор тот же», которые он, похоже, дарит дружественным посетителям. На обложке Барщевский улыбается своей фирменной улыбкой и пальцем показывает на еще одного Барщевского, стоящего у него за спиной, который в свою очередь держит в руках книгу Барщевского, на обложке которой Барщевский показывает пальцем на еще одного Барщевского, в руках у которого… От количества Барщевских голова идет кругом. Автор говорит, что обложку придумал сам.

В 2006 году у адвоката вышло три сборника рассказов, «Автор», «Автор тот же», «Мы?? Мы!..», на подходе роман в тысячу страниц про адвоката Вадима Осипова. Его герои, что называется, люди разных профессий. Например, телепродюсер Глеб в рассказе «Проститутка» подбирает на дороге шлюху, отказывается от минета и просит с ним поговорить. Выясняется, что девушка хочет стать прокурором и, как только заработает на образование, уйдет из бизнеса. Глеб, расчувствовавшись, тут же дает ей $10 000 в обмен на обещание, что она использует их по назначению. В рассказе «Игрок» олигарх Роман Беленький, владелец нефтяной компании «Бегемот Ойл», создает агентство розыгрышей, с его помощью инсценирует падение вертолета, свою смерть, похороны и воскрешение. И все это ради того, чтобы вывести на чистую воду своего партнера Михаила Курбатова. Эти удивительные сюжетные коллизии описаны языком, тем не менее, довольно немудреным: «Глеб не хотел эту девушку. В том смысле, в каком мужчина хочет женщину. Но ему остро захотелось почувствовать свое превосходство»; «Конечно, после третьего курса, когда Вадим начал ощущать силу  в своих профессиональных мышцах, повышенные тона появились вновь». Но адвокат Барщевский и не стремится шлифовать свой стиль: «Это же беллетристика. Для чтения в самолете или на пляже. Я не работаю над словом, мне это не интересно, я пишу, как говорю. Поэтому все говорят, что меня очень легко читать: это разговорная речь, обычная, живая».

Его книги расходятся 10- и 20-тысячными тиражами, c автором заключаются новые контракты, покупаются права на экранизацию, и даже снимается кино. Барщевский, личность ренессансная, продолжает не только писать, но и работать адвокатом, служить госчиновником, сниматься в телепередачах, в декабре он дал согласие возглавить высший совет партии «Свободная Россия». По некоторым слухам, чуть ли не собирается баллотироваться в президенты, что не мешает ему оставаться писателем. Он обзавелся блокнотиком и записывает туда разные мысли и фразы даже во время заседания правительства.

Барщевский пишет явно не для того, чтобы зарабатывать себе этим на жизнь. С жизнью у него все в порядке. Но права на свои книги всегда продает: если покупают — значит, он написал не полную чушь. Еще, оказывается, этот госчиновник рыщет по блогам и форумам, чтобы почитать, как молодежь обсуждает его книги. Самое ценное в литературе, по Барщевскому, это информативность. Например, Акунина ему читать неинтересно — просто потому, что он пишет не о современности. Улицкая в этом смысле ему нравится больше. Но вообще «чукча не читатель, чукча писатель».

— Мое тщеславие уже давным-давно удовлетворено по полной программе, — объясняет Барщевский, постукивая пальцами по бордовой пачке «Данхилла». — Я привык к успеху.

Профессор

«Она рванула блузку с такой силой, что ткань не выдержала, разорвалась, выпустив на волю крепкие, вполне молодые груди, потом так же решительно расстегнула его ремень, освободила налитый силой, перевитый набухшими венами член, застонала сквозь стиснутые зубы… «Не могу уже. Давай же, ну! Вот так, вот так, вот так!..» В такт движениям выстанывая слова, она подняла голову, как волчица, поющая на луну» — это из последнего романа профессора Российского государственного университета нефти и газа, а еще 5 лет назад — члена правления Газпрома Юрия Горяинова. Произведение называется «Тело тленное». Это история жизни первого секретаря обкома партии Ивана Строганова, у которого все сложилось: есть жена, дети, любовница, власть. После перестройки он решает баллотироваться в губернаторы, но тут жизнь идет наперекосяк: любовница сходит с ума, жена умирает, его снимают с выборов, от него отрекаются дети, его арестовывают, а потом он приходит к Богу.

Я жду писателя у памятника Маяковскому и пытаюсь угадать, как же может выглядеть автор такого романа. Воображение рисует высокого мускулистого мужчину лет сорока пяти, что-то среднее между Ван Даммом, Джудом Лоу и актером из венгерского порно. Из черного «мерседеса» выходит человек лет шестидесяти в кожаной черной кепке, черной кожаной куртке, с черным кожаным портфелем в руке и приглашает меня в кафе «Цитрус». Под кепкой — совсем седые волосы, а под серой водолазкой явно не скрывается серьезная мускулатура.

Горяинов заказывает глазунью, чай с молоком и настойчиво требует у официантки сигару. На правом запястье у писателя золотые часы с фиолетовым циферблатом, на левом — золотая цепочка, на пальцах золотая печатка с буквами ГО и два золотых кольца.

Разделавшись с желтком, он сообщает мне, что лучше него в России никто не пишет и что нет людей, которым бы не нравились его книги.

— Ну вот скажите писателя, который лучше меня написал книгу. Вы прочли «Тело тленное» — вы нашли там хоть одну литературную ошибку? Найдите. А посмотрите другие книги — там фразы непонятно как построены. Литература превратилась в чтиво. Я люблю, чтобы книга была толстая, большая, не люблю из-за этого рассказы.

Юрий Афанасьевич, автор 7 больших книг, вешает очки на горло водолазки и начинает издалека: говорит, что первые свои слова — «мама» и «рама» — написал в первом классе, детально описывает встречу выпускников, на которую пришла их 86-летняя учительница литературы, процитировала школьное сочинение Горяинова о героизме русского народа в Великой Отечественной войне и сказала, что у него талант; и уж потом рассказывает, как познакомился на подмосковном аэродроме с молодым режиссером Максимом Воронковым.

— Я ему сказал: «А ты не мог бы снять фильм о развитии энергетики в Западной Сибири? Я 22 года там прожил». Он говорит: «Могу, но мне нужен сценарий». Я принялся за создание сценария, дальше, когда уже возникли технические вещи, которые мне не очень интересны, — для них нашелся очень хороший редактор, писатель-детективщик, который восполняет мои пробелы в русском языке.

Так появились четыре полнометражные серии фильма «Под Полярной звездой» и одноименный роман в трех книгах. Затем последовали роман о футболе «Без права на замену» и роман «Мавриканец»: «Очень динамичный роман, посвященный людям, которые были разведчиками СССР. Человек воспитан государством, а потом это государство разваливается — и что с человеком происходит. Никто на эту тему не написал и не напишет лучше меня. Хотя я ничего про это не знал».

У Юрия Афанасьевича звонит телефон — музыкой к песне «Крылатые качели». Он отвечает, говорит, что занят, у него берут интервью, и продолжает: «Я получаю письма читателей. Негативных откликов нет по одной простой причине — мои книги в магазинах не залеживаются. Зайдите в любой магазин — проверьте».

Горяинов не пользуется компьютером, пишет от руки, на бумаге, а редактор потом перепечатывает. Когда в голове созревает идея романа, он достает книгу «Простые русские фамилии», выбирает имена для главных героев и составляет список действующих лиц. Потом берет черную перьевую ручку, черные чернила и начинает писать. Если надо поменять местами эпизоды — режет листы и склеивает клеем.

— Человек должен оставить после себя духовное наследие, — так и не добившись от официантки сигары, Горяинов без энтузиазма пьет чай. — Я думаю еще много написать. А вообще я достаточно в своей жизни сделал, и вряд ли кому-то удастся сделать больше, чем я.

Строитель

Роман Анатолия Калачева «Все возвращается», несколько его рассказов и сказок упакованы в твердую коричневую обложку, на которой в золотой рамочке золотыми буквами написаны имя автора и название книги. Увесистый фолиант продается в книжном магазине «Москва», стоит 278 рублей и подкупает трогательными деталями. На первой странице — во всю полосу фотография автора, уютно устроившегося с книжкой в мягком кресле у камина с немецкой овчаркой под боком. На корешке цифра 1 — это значит, что писатель рассчитывает на продолжение. Иллюстрации в духе образцовых советских книжек: черно-белое изображение полностью соответствует подписи. На картинке с подписью «Таня присела на стул, перечитала все с самого начала и как-то сразу вдруг почувствовала, что на самом деле значит для нее Вадим», например, плачет молодая девушка, сжимающая в руке лист бумаги. В книгу вложен листок с биографией автора, где написано, что Калачев участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, реставрировал Дом Пашкова, восстанавливал здание Малого театра. Ниже указан телефон, по которому можно позвонить и поделиться впечатлениями от романа.

Звонишь — и попадаешь в ЗАО «ЭСКА», строительно-реставрационную компанию. В офисе, только-только после евроремонта, меня встречает секретарь и провожает в министерского вида кабинет хозяина. В огромном черном кресле сидит пожилой мужчина в черной водолазке и в очках в черной оправе. На пальце, как и у Горяинова, золотая печатка. Нам приносят чай, карамельки и печенье, и Калачев хриплым, наверное, посаженным на стройках голосом рассказывает о своих литературных достижениях: «Первый рассказ написал, когда мне было 14 лет. Потом заметки какие-то на работе делал. Одну повесть отправил в «Наш современник». Они прислали рецензию такую слабую, что чувствуется, будто школьник писал: «Что вы, мол, сюсюкаете, такого в жизни не может быть». А я ничего не выдумывал, я про жизнь писал. У меня сочный язык. Еще я своему сыну придумывал на ночь сказки, потом решил записать, отправил их в программу «Спокойной ночи, малыши!» и «Мурзилку» — они тоже ни шиша не опубликовали».

Роман «Все возвращается» — любовная история Вадима и Татьяны на фоне великих строек 60-х — был написан в 60-е же. В 2006 году пенсионер-строитель Калачев дописал его от руки, добавив современную сюжетную линию, секретарь перепечатал, а пенсионер-редактор помог оформить. За свои деньги автор издал роман в «Советском писателе».

— Гонорар? Какой гонорар? От кого? — удивляется Калачев. — Я сам продаю свою книгу. Пришел в торговую фирму, установил отношения: сказал — давай продавай мою книгу тоже. Тираж — 1 000 экземпляров, продают в четырех магазинах. Около 147 экземпляров уже продано. Мне было интересно, будут ли люди брать.

Калачев очень похож на любящего дедушку, который пишет для того, чтобы сделать приятное детям и внукам и чтобы оставить о себе хорошую память: «Дети и жена в восторге — о чем разговор. Жена читает и плачет. За живое берет. Откуда я хороший писатель, когда я ничему не учился. Я писатель посредственный, а вот строитель отличный. Но мне кажется, что мой плюс в том, что я писатель от жизни. Вот Дэн Браун, например, — ну какой он писатель, он хроникер, рассказывает, кто куда шел и что делал. Ни Акунина, ни Сорокина, ни Пелевина читать не буду. Открыл, плюнул и закрыл».

Хороший строитель тем временем взялся за новый роман: «Новая книга про 1986—2000 годы и двух друзей школьных. Про то, как шли изменения, как разворовывали страну. Я все про это знаю».

Врач

Вирусолог, иммунолог и аллерголог, главный врач Института общей и клинической патологии Ирина Аниховская написала роман. Над входом в клинику, где работает Аниховская, табличка «Все медицинские услуги. Срочно, анонимно». На столе в регистратуре лежит листок, на котором написано: «Вышла в свет художественная книга под названием «Хромающий букет цветов», автор Аниховская Ирина Альфредовна — главный врач нашей клиники. Книга рассказывает о жизни врачей, раскрывает их внутренний мир». Книгу можно купить в регистратуре за 120 р. — против 240 р., которые просят за нее в книжных магазинах. Из кабинета выходит красивая блондинка в голубом халате на молнии и со стетоскопом на шее и улыбается — она кажется актрисой в костюме медсестры. Но как только блондинка начинает говорить низким властным голосом, не остается никаких сомнений в том, что она главный врач этой клиники.

Аниховская считает, что любой врач — потенциальный писатель, потому что за свою жизнь он строчит десятки тысяч историй болезней, куда обязан вписывать не только историю самой болезни пациента, но и историю его жизни. Вот у врачей и появляется потребность написать книгу.

Друзья познакомили Аниховскую с издателем, который согласился выпустить книгу, разделив расходы пополам. «Хромающий букет цветов» — роман о жизни врача Надежды Звездной и трагической истории ее любви. Герои общаются друг с другом фразами довольно пространными и чрезвычайно возвышенными. Вот, например, Надежда обращается к своему возлюбленному Оболенскому, стоящему перед ней на коленях: «Ты знаешь, счастье может испытывать только тот человек, который может по-настоящему любить. Ведь счастье — это состояние души. Материальные блага могут принести только радость, и только душа может принести счастье. А душа может ликовать, если в ней есть любовь, иначе просто не бывает. Поэтому счастье и любовь — слова-синонимы в моем понимании. А ты, лишив нас обоих любви, решил, что мы или я одна будем счастливы. Это абсурд…» И вот так Надежда продолжает размышлять еще на треть страницы. Заголовок, как объясняет автор, это аллегория про женщину: женщина — цветок, букет цветов, а хромающая — потому что главной героине нелегко идти по жизни.

— Если я описываю работу врачей, то, конечно, на собственном примере. Но это не автобиография. Хотя все герои — мои друзья. Я все с ними согласовывала, вплоть до того, какие у них будут в книге имена. Но могу написать и не про врачей. Писать хочется, это затягивает. Я уже и врач, и писатель.

Сейчас много предложений по экранизации — будут снимать 5—6 серий художественного фильма. Первая книга Аниховской заканчивается словами «Продолжение следует», вторая — уже в печати. Автор настолько верен правде жизни, что если с ее героями в реальности происходит что-то непредвиденное, она переписывает книгу: «Вот сын у Оболенского умер, пришлось многие вещи в книге изменить, потому что произошла такая трагедия. Одна из героинь книги — очень тяжело, неизлечимо заболела. Тоже пришлось переделывать. Будет и третья книга, но поскольку люди все живы — надо подождать 3—4 года, чтобы набрать материал».

Танцовщица

На писательнице Бибиш тоже голубой халат на молнии, но махровый и очень короткий. Когда она диктовала адрес, то говорила, что ее семья занимает целый дом. На улице Красноармейской в городе Владимире все больше дворцы. Дом №1 оказывается одноэтажной деревянной халупой, на пороге которой в застиранном халатике стоит полноватая узбечка с химзавивкой до плеч. За ней стоит ее муж Игорь и чистит морковь для плова.

Дом съемный. В прихожей, по совместительству кухне, страшный холод. Туалет — деревянная пристройка с дыркой в полу. В доме всего 2 комнаты — одна для двух сыновей-подростков, другая — родительская спальня, такая маленькая, что все место в ней занимает двуспальная кровать, на которую меня и усаживают. На стене висит фотопортрет Бибиш — похожие заказывают на памятники: глянцевый, круглый, подретушированный. В углу стоит телевизор, и Бибиш, чтобы не терять времени, тут же ставит кассету с документальным фильмом «Чурка», снятым про нее выпускницей ВГИКа. Фильм заканчивается словами «Я хочу влюбляться». В двух шагах от телевизора муж режет почищенную морковь.

О Бибиш заговорили в 2004 году, когда издательство «Азбука» выпустило книгу «Танцовщица из Хивы, или История простодушной» — странное повествование о жизни девушки из кишлака под Хивой, которая в детстве пережила два изнасилования, потом училась, занималась восточными танцами, вышла замуж, родила детей, переехала в Россию и устроилась работать на вещевой рынок. Книга была номинирована на премию «Национальный бестселлер» и вошла в шорт-лист конкурса «Книга года», ее перевели на итальянский, японский, английский и польский, а в 2006 году вышло продолжение «Ток-шоу для простодушной».

Бибиш обижается, что кругом пишут, будто неграмотная продавщица с рынка написала роман. А у нее, между прочим, есть высшее образование — она училась на хореографическом факультете и факультете культурно-просветительской работы в Институте культуры Ташкента.

Первую книгу Бибиш написала за 33 дня — впала в депрессию, села и написала. «Говорят, что книга неправильно написана — у меня кульминация через каждые 5 минут. Я пишу без принципов, не знаю, как это должно строиться. Я просто изложила свою жизнь. Издавать в жизни не было мысли». Потом Бибиш поругалась с мужем, разозлилась и сказала, что, прежде чем умирать, покажет детям Питер. Забрала детей и укатила, прихватив с собой рукопись, чтобы дать почитать подруге. Наткнувшись дома у подруги на «Желтые страницы», Бибиш обзвонила 30 издательств — те были готовы издать все что угодно на деньги автора. В одном месте Бибиш посоветовали попытать счастья в издательстве «Азбука-классика», предупредив, что шансов мало, потому что они печатают только тех, кто умер.

— Редактор сказала: «Девушка, это вам не детский сад, это же «Азбука-классика». Она спросила, о чем книга. Я сказала — о жизни. Она сказала, как до них доехать, и очень холодно меня принимала. Я через 3 дня позвонила — она кричала: «Привезите остальное». Я ведь только несколько листов ей дала.

Первая книга Бибиш производит впечатление очень искреннего крика души, который хотя бы за это и уважаешь. От второй книги — ощущение сплошного надувательства: будто туда впихнули все то, что не вошло в первую, и даже кое-что, что вошло, и просто разогнали повествование до нужного объема, чтобы заработать на имени Бибиш. И это, как выясняется, отчасти правда: для второй книги Бибиш взяла все то, что редактор выкинул из первой, и дописала. В «Азбуке» категорически не хотели печатать эту книгу. Но потом у Бибиш погибла сестра, она написала про нее главу, и издатели сдались.

Бибиш пишет, как говорит, а говорит она, делая миллион ошибок в падежах и родах. Но утверждает, что в знаках препинания никогда не ошибается. Теорию русского языка она знает хорошо, только с практикой проблемы.

— Я же в колхозе жила, в глухомани, как Маша Распутина в Кемерове, разговаривать по-русски не с кем. Редакторы в мой текст ничего не добавили. Я там пишу: «Я плохо знаю русский язык». Поэтому там не может быть литературной красоты. Получится обман. Но они просто исправляли ошибки. Я очень стеснялась, что у меня ошибки, — они меня успокаивали и сказали: «У каждого писателя бывают корректоры. И даже у Достоевского».

Бибиш показывает кучу вырезок из разных газет со своими интервью. Она особенно гордится номером газеты «Жизнь», где на левой полосе одного разворота Путин и Буш, а на правой — Бибиш. После выхода первой книги она ушла с рынка — теперь там работает ее муж, а она преподает восточные танцы в спортивно-оздоровительном клубе 2 раза в неделю и сидит дома у телевизора и компьютера, которые купила на гонорары. «Азбука» ей больше ничего не предлагает, и другие издательства тоже. О правах на экранизацию тоже пока никто не заикался. Удивительно, что дома Бибиш не держит своих книг, не дает читать их ни сыновьям, ни мужу и уверена, что они ничего не читали.

Танцовщица сочиняет афоризмы и шутки. Шутки странные: «Евгений Петросян — шпингалетчик из Нижнего Тагила»; «Джордж Буш объелся груш»; «Красная Шапочка Рената Литвинова»; «Мадонна была шлюхой».

— Я говорю детям: «Никому афоризмы не показывайте. После моей смерти это ценится». Все писатели страдали. Вот читаю Довлатова — как будто это не он, а я. Его при жизни гоняли, а после смерти он всем нужен. Люблю Каверина. Пелевина знаю — потому что Пелевина, меня и Дэна Брауна Newsweek назвал бестселлерами 2004 года. Мне про Пелевина рассказывали, что он человек-невидимка и пишет про муравьев, но я его не читала. Мне кажется, он сложно пишет для моего ума. Я тупая, — хохочет Бибиш.

Сидя по-турецки на кровати в двух шагах от мужа («У нас женщинам так нельзя сидеть») и чайной ложкой уплетая приготовленный им плов и салат из редьки, Бибиш рассказывает, что «живет насыщенным одиночеством», что несчастна в семейной жизни, что с детьми тоже все не слава богу — они любят ей навредить (однажды, например, назло уничтожили в компьютере файл с афоризмами, восстановить которые невозможно) и что похожа в своем одиночестве на Диогена. Поэтому она общается с ним во сне, пишет ему письма и за него себе отвечает.

— Я не думаю, что могла бы быть писателем и этим зарабатывать, у меня когда коммерческое — мысль останавливается. Ничего не идет. Не могу себя заставить. Люди сами определяют, кто я такая. Кричать, что я писатель, — очень некрасиво.

Удивительно, что это чувствует говорящая по-русски с ошибками узбечка с высшим хореографическим образованием, чьи книги переведены на японский, но не понимает ни адвокат, ни врач, ни университетский профессор.