Пинбол Руди

Его зовут Руди Вильямс, и он живет у меня дома. Если засветить ему прямо в рот тяжелым стальным шаром, он начинает непотребно ругаться, но довольно быстро успокаивается и принимается хохотать отвратительным скрипучим голосом. И при этом орет что-то, что в переводе на язык моего детства означало бы: «Мне совсем не больно, курица довольна!» Его любят все без исключения дети и армянские строители. Его опасливо обходит стороной квартирная хозяйка, приговаривая: «Это ж сколько он, мерзавец, жрет!» Что еще? Он поет на трех языках, великолепно считает, смешно говорит «нет» наркотикам», тренькает, звенит, щелкает языком и переливается всеми цветами хвоста сумасшедшего попугая.

У него нет ног, но я считаю, что без ног ему лучше, а они лежат возле него как память о долгой и нелегкой жизни, прошедшей по барам и казино. Родственники моего Руди и сейчас живут за границей и при этом нередко снимаются в кино. Тарантино начал сценарий «Прирожденных убийц» со сцены в кафе; при этом первое, что мы слышим, – это звук, который будит иногда в пять утра моих соседей: «Пинг! Бэнг! За кадром слышно, как кто-то играет в пинбол».

У нас никто и никогда не называл эти автоматы пинболами. Их звали флипперами – видимо, по имени первого, с дельфинами на боках, который стоял в подвальном холле бара «Лабиринт». Вокруг сверкающей и звенящей махины всегда толпились фарцовщики, путаны и картежники, при этом игра шла иногда на серьезные деньги. Что такое в сущности пинбол? Ну ящик со стеклянной крышкой, под которой на аляповато разукрашенном поле надо при помощи двух лапок удержать безумно отскакивающий от пружин и стенок шарик; ну приделан к нему еще один ящик, на котором четыре табло, прибавляющие очки за каждый дзынь, сотни очков за каждый бинг-бинг-дз-з-зеннь и (счастье!) призовую игру – за то, что шар три раза пробегает по эстакаде и – зэнг-ля-ля-зэнг-динь-динь – попадает в глаз чудовищу. Те, кто постарше, помнят убогих пинболовых родственников – деревянные «бильярды», на которых нужно было из чего-то похожего на оконный шпингалет запулить шарик в поле, утыканное гвоздиками и усверленное лунками. Наверное, такую же округлую досочку держал в руках маленький Давидушка Готлиб, когда его бегущая от погромов и революций семья сходила с перегруженного парохода на землю Манхэттена. Еврейская голь в Новом Свете была чертовски хитра на выдумки, и в результате мы имеем американские джинсы из брезента, бейсбол из лапты и его – пинбол из самой дешевой русской игрушки, ставший одним из символов Америки (изобретатель – Д.Готлиб).

– Почему он у меня завелся? Да по простой причине – от зависти! Я всегда хотел жить, как богатые и знаменитые, – сказал мне, хвастливо поглаживая свой пинбол, не самый безвестный певец Америки Билли Джоэл. – Смотрю, блин, у Мадонны есть, у Элтона Джона есть, у Стинга вообще четыре, а у меня нету!
По возвращении на родину я практически сразу понял, что зависть, жадность, алкоголизм и желание выпендриться присущи не только идолам поп-культуры. Я больше не мог без пинбола! Я один раз даже не спал полночи. Я строил криминальные планы и в конце концов поделился ими с одним рижским олигархом.
– Орлуша, так не бывает! У Мадонны, говоришь, у проститутки этой безголосой, есть, а у тебя нет?
Валера был человеком слова. С тех пор у меня тоже на радость подругам и детям есть Руди. Пинбол.