Первый пошел

«Дорогая Фимочка, поздравляю тебя с днем рождения и желаю долгих и счастливых лет жизни» — журналистка новостного агентства едва успевает отправить СМС, как в зал Замоскворецкого суда заводят Максима Лузянина, одного из восемнадцати фигурантов громкого «Болотного дела». Заседание было назначено на одиннадцать утра, но началось только в час дня.

В небольшой зал с трудом втиснулись многочисленные журналисты и наблюдатели, среди них — оппозиционер Алексей Навальный. Перед клеткой сидят родственники Лузянина — жена Наталья, рыжеволосая красавица с чуть раскосыми глазами, и шестнадцатилетний сын Антон. Они похожи.

В клетке — изрядно похудевший Лузянин. Владелец сети фитнес-клубов в Подольске, директор компании по производству моющих средств ООО «Гармония», Лузянин долгое время занимался бодибилдингом. В СИЗО, по словам его адвоката, франтовато одетого Сергея Шушпанова, «он перестал употреблять стероиды», отчего объем мышц уменьшился ровно вполовину.

Едва судья Андрей Федин дошел до фразы «Подсудимый обвиняется в совершении преступления по статье 212 и статье 318 УК РФ», как на него напал приступ кашля. С трудом успев объявить перерыв, Федин удалился в совещательную комнату на двадцать минут.

После его возвращения прокурор Замоскворецкого суда Александр Третьяков начал зачитывать обвинительное заключение, по размерам сопоставимое с томом «Войны и мира». Согласно заключению, 6 мая 2012 года Максим Лузянин, находившийся на митинге «За честные выборы!», «имея преступный умысел, нанес телесные повреждения пятерым бойцам ОМОНа». А именно — Прохорову, Круглову, Казьмину, Маркову и Шталкину.

По словам прокурора, Лузянин действовал вместе с остальными шестнадцатью обвиняемыми, хоть они и не были знакомы раньше. Все они нанесли городскому бюджету «существенный ущерб»: «Разрушили асфальтовое покрытие на сумму в 28 миллионов рублей, повредили биотуалетов на 70 тысяч рублей, нанесли ГУ МВД ущерб в 25 тысяч рублей».

«В результате массовых беспорядков, сопровождавшихся поджогом и насилием, ГУ МВД и ГСУ МВД лишились 14 бронежилетов, 29 резиновых палок, 2 мегафонов, 2 шлемов».

Никого из потерпевших в зале суда не было — часть из бойцов ОМОНа в отпуске, часть — в командировках. Прокурор Третьяков монотонно зачитал список травм, нанесенных омоновцам Лузяниным и «группой лиц»: «Царапины лба, сотрясение мозга легкой степени, повреждение зубной эмали у омоновца Круглова».

Еще до суда Максим Лузянин полностью признал свою вину, и дело его рассматривалось в особом порядке. Подсудимый заявил, что «деятельно раскаивается в содеянном, на очной ставке с потерпевшими извинился, и они с омоновцами пожали друг другу руки в знак примирения».

Сразу после его реплики адвокат Шушпанов вызвал в суд в качестве свидетеля мать Максима, Анну Лузянину. Она рассказала, что сын ее отличается «спокойным характером, поддерживает ее финансово, поскольку пенсия составляет шесть тысяч рублей». Сам же Шушпанов добавил, что Лузянин поддерживает православную общину селения Булатниковское, организовал в ней танцевальную и спортивные секции. Шушпанов утверждал, что на митинге Максим подпал под «влияние толпы и впал в состояние аффекта», ссылаясь на работы Зигмунда Фрейда и Карла Юнга.

«У подсудимого — престарелые родители и несовершеннолетний сын, он осознал свою вину, и больше такого не повторится, он твердо встал на путь исправления», — чеканил Шушпанов, просивший для своего подзащитного условного наказания.

Но прокурор Третьяков решительным голосом потребовал — шесть с половиной лет реального срока. После его фразы вытянулись лица не только у родственников Лузянина, но и у всех присутствовавших в зале. Стало понятно, что если такой срок грозит человеку, во всеуслышанье признавшему свою вину, который жал руки омоновцам в знак примирения, то остальным фигурантам «Болотного дела» придется гораздо хуже. Им наглядно дали понять, что если они признают свою вину, будет плохо. Не признают — будет невыносимо.

Сестра одного из фигурантов, Михаила Косенко, нервно курила перед зданием суда. Между затяжками Ксения рассказывала, что сегодня прошло первое заседание по делу брата, которому грозит срок либо в психиатрической спецлечебнице, либо в колонии. Ее брата защищают пять адвокатов, но непонятно, смогут ли они добиться снисхождения от суда.

Косенко, как и Лузянина, обязательно обвинят в том, что он содрал асфальтовое покрытие на многие миллионы рублей. И в том, что он переворачивал биотуалеты. И в том, что именно он поджег коктейлем Молотова неустановленного человека — об этом рассказывал свидетель по делу, лейтенант ОМОНа Максим Полканов. Примерно так же обвинят и всех остальных, не вдаваясь в детали и подробности.

Судья Федин обдумывал приговор четыре с половиной часа. Максим Лузянин проведет в колонии четыре с половиной года.