Отставки и назначения

Иллюстрация: Александр Астахов

Разница между читателем обыкновенным, неискушенным, покупающим прессу ради удовольствия (мне, например, непонятного), и инсайдером видна сразу. Потребитель сначала пробегает жадным взглядом первую страницу, потом нашаривает гороскоп, новости спорта, дальше уже все остальное. Инсайдер же сразу открывает полосу с так называемым поминальником и, как коллекционер почтовых марок — зубцовку серии «Стратонавты», с искренним пылом, бережно изучает список редколлегии. И в этих буквах, напечатанных шестым кеглем, отыскивает истории, не менее увлекательные, чем те, что вынесены на обложку. Отставки, увольнения, скандалы, здесь разворачиваются самые настоящие драмы. Однако увеличение полосности и развитие газетно-журнального дизайна несколько усложняет ориентирование в пространстве. Журналы завели моду печатать поминальник в конце — хотя раньше печатали в начале, в газетах заветная рамка подчас валяется в «подвале», где-нибудь под наукой и техникой. Газета «Аргументы и факты» и вовсе печатает только фамилию дежурного редактора. Похоже, что не печатают список намеренно: в противном случае он занял бы добрую треть последней страницы, где каждый сантиметр на рекламном счету. Я это поняла, когда побывала в аифовском особняке на Мясницкой.

Судя по табличкам на дверях, у главного редактора самой тиражной газеты страны как минимум пятнадцать заместителей, из которых восемь — первые. Их ФИО (а на табличках они именно что с отчествами) ничего не скажут широкому читателю, но за каждым наверняка — своя Шипка с Плевной. Про одного, например, рассказывают, что он ногой открывает дверь в избу Аллы Пугачевой на Истринском водохранилище, про другого — что он неформальный лидер соревнований по поеданию раков с пивом. Про Елену Нусинову, пришедшую из «Коммерсанта», выдумали и вовсе, будто она ведет уроки английского языка в воскресной школе и делает это совершенно бесплатно. Про английский — охотно верю. Воскресная школа? Допускаю. Но вот «бесплатно» — нет, это не про Лену. Наветы.

Имена главных редактрис женских журналов, конечно, значительно более на слуху. Их ежемесячно гримируют, чтобы сфотографировать на «письмо редактора». Иногда в один день снимают сразу несколько «писем»: кадр в летней коллекции, кадр в зимней, демисезонный кадр. Кому охота лишний раз наклеивать ресницы и парики.

В жизни Елены Мясниковой и Эллен Фербек, главных редакторов российского Cosmopolitan, таких кадров, без ресниц и париков, было что-то около 130. В далеком 1994 году коллеги, ставшие затем подругами, поклялись, что никогда не будут старыми — и ровно через десять лет оставят главноредакторские кресла молодым да ранним. Спустя одиннадцать лет они объявили о том, что время уходить пришло.

«Лишний» год ушел, очевидно, на то, чтобы подготовить запасные аэродромы. Начальницы неоперившихся девичьих душ, несмотря на объявленный уход, остаются шеф-редакторами всех изданий Cosmo, но при этом Мясникова одновременно верховодит, как я с удивлением обнаружила в поминальнике, журналом Men?s Health — в качестве директора, а Эллен продвигает в России йогу, покровительствуя одноименному журналу. Девушки совершили поступок большого гражданского мужества. Сказать «стоп, снято» и уйти — нет, не в тень, а просто в соседний павильон на той же студии, умеют далеко не все.

Я вот не вполне уверена, что Дуня Смирнова и Татьяна Толстая — умеют. «Школа злословия», по сообщениям из надежных источников, доживает свои последние эфиры. Главная неофициальная версия предстоящего закрытия — девушки замучились с цензурой: около пяти записанных передач отправились вместо экрана в корзину, включая беседы с Владимиром Сорокиным и Антоном Носиком. Я прямо уже слышу, какой поднимут вой оставшиеся оппозиционные СМИ, как только эта информация подтвердится. Дуню с Толстой причислят к лику телемучеников наравне с Парфеновым, а дирекцию некогда свободомыслящего канала окончательно ввергнут в преисподнюю. Но я бы все же тут не сильно горячилась. Мне-то кажется, что девушки от своей школы просто устали. Татьяна Никитична в последних передачах вообще почти перестала с гостями разговаривать. Сидит себе тихонько и только головой кивает. У Дуни, похоже, появилось занятие более осмысленное, чем с телередакторами воевать, — у нее скоро фильм запускается, ее режиссерский дебют. А что касается цензуры, я бы на месте продюсеров передачу с Сорокиным тоже бы запретила. Он когда с чужими разговаривает — сильно заикается и мычит. Хотя, конечно, жаль видеть, как уходят последние представительницы homo sapiens с ЦТ.

В отставках и назначениях последнего времени есть совсем неприятная строка. Леонид Бершидский, на глазах у мирового сообщества производивший перезапуск журнала «Огонек» с барабанной дробью и рапортами о сделанном в режиме онлайн, взял да и вернулся на должность «руководитель проектов» в издательский дом Independent Media, где когда-то начинал. Оставив перезапущенный «Огонек» парить в свободном полете. В результате бершидских «бури и натиска» журнал должен был стать библией для тех, кому от 20 до 30 лет. Вот список персонажей журнала: Радзинский, Токарев, Ерофеев (Венедикт!), Александр Проханов, Пригов, Шендерович, Петрушевская, Улицкая, Стругацкий, Дугин, Кураев. Что называется — без комментариев.