Отказ от преступления и наказание

7:30 утра. Самая дальняя улица на севере Москвы — Лобненская, ближайшее ко МКАД строение №20. Вокруг пейзаж в духе собянинского кошмарного сна: вдоль улицы — сплошные заборы, завешанные лентами вывесок — все виды страхования, автозапчасти, договор купли-продажи, ксерокс, техосмотр; палатки-бытовки с вывесками того же содержания; на заднем плане — бетонные градирни мощнейшей ТЭЦ в городе. Единственное место, где под слоем льда и грязи различим тротуар, — пятачок возле строения №20, отделения ГИБДД, и тот в частую белую крапинку: не снег — застарелые жвачки.

На пятачке — человек сорок, преимущественно до тридцати лет, с суровыми лицами, повернутыми в сторону закрытой металлической двери. Каждый приходящий спрашивает неуверенным утренним голосом: «Кто последний в восемнадцатое окно? Я за вами» — абсолютно бессмысленная процедура: ровно в 8:00 дверь откроет упитанный полицейский, и толпа будет втискиваться в проем наперегонки. Некоторые с разбегу.

Все эти люди — жители Северного, Восточного, Западного и Центрального округов Москвы, желающие сдать экзамен на водительские права после самоподготовки, без автошколы (жители Южных округов сдают экзамены у МКАД на Варшавке — по свидетельствам очевидцев, в сходных обстоятельствах).

Прийти за полчаса до открытия участка и войти туда максимально позволительной воспитанием манерой — единственный способ не продолбать рабочий день. В 8:05 желающие уже не вмещаются в обшарпанный холл — вне зависимости от разбега, а также дня недели, жестокости мороза и политической ситуации в стране.

Я приезжала сюда десять раз. Сначала подавала документы, через две недели сдавала теорию, потом два раза приезжала на «площадку». Нет, три: еще раз приехала в 3 часа дня, развернулась и уехала обратно, так как в очереди еще сидели те, кто пришел в 8. Въехав со второй попытки на «эстакаду» за рулем «десятки», в которой ручной тормоз поднимается тремя руками (две мои плюс одна инспектора, не выдерживающего запаха паленого сцепления), четыре раза сдавала «город».

Вопрос «Зачем тебе это?» стал меня раздражать где-то на пятом посещении. Когда я только задумала себе права, решила, что вот, мол, надо быть последовательной: ходишь на митинги в поддержку соблюдения закона — не нарушай его сама. Тезис «не нравится коррупция — не давай взятку» мне изначально казался неубедительным, но проверять его обратное действие в любом случае не хотелось: как-то неловко, стыдно, что ли. Через полтора месяца, когда я дошла до этапа «город», весь мой гражданский пыл скатился в невнятное бормотание, что как-то глупо потерять на эту белиберду полтора месяца и заплатить, да и, вообще-то, денег жалко. Окружающие обдавали снисходительным недоумением, я отводила глаза: взятка за автомобильные права мне уже перестала казаться постыдным делом, а сносного аргумента в защиту лобненского унижения придумать я не могла.

Езда по городу — главный экзаменационный аттракцион. Для первых двадцати человек, кто пришел до открытия, он начинается в 9 утра на обочине соседней улицы Ижорская, где из достопримечательностей — гаражи и безымянная заправка, а вокруг — продуваемый пустырь. Через минут сорок к обочине подъезжает инспекторская «десятка», из нее вылезает полицейский, тучным телосложением похожий на ходячее издевательство над Нургалиевым, и после переклички сажает первого сдающего за руль. Остальные — натягивают шарфы на лицо, сутулятся и топчутся на месте. Болтают только новички. Те, кто не в первый раз, молчат и на вопросы: «Ну как оно?» — огрызаются: «Сейчас узнаешь». Напряжение удерживает катастрофический холод. Даже минус три через час стояния на месте стоят всех двадцати. Жесткие зимние ботинки опасны для хрупкого экзаменационного сцепления, впрочем как и онемевшие от холода ноги в любой другой обуви. Поэтому самые находчивые в конце очереди отправляются в супермаркет а-ля «Пятерочка» в пятнадцати минутах ходьбы — с удобной батареей в вестибюле.

Сам экзамен длится от одной до пятнадцати минут. «Не сдал» происходит там, где инспектор нажал на педаль тормоза, о чем он заранее не предупреждает, но эффект неожиданности убивает топорная драматургия: «Вы не включили поворотник при развороте». — «Конечно, включила». — «Я не спрашиваю, я констатирую факт». — «Но я же вкл...» — «Паспорт не забываем, место освобождаем, приходим через неделю». Или: «А ниче, что скорость ща превысили? Знак не видно?» — «Так здесь ограничение 20 километров в час, а у меня на спидометре 23 максимум». — «20 и 23 — чувствуете разницу? Паспорт не забываем, место освобождаем...» Освобождать «десятку» посреди маршрута и одинаковых дмитровских девятиэтажек лучше с карманным GPS — географию района в радиусе пяти километров и остановку маршруток до метро вы запомните только с третьего раза.

К моменту, когда я в полной тишине припарковалась у знакомой обочины и услышала от инспектора: «С завтрашнего дня за удостоверением в одиннадцатое окно», вопрос «зачем» стал для меня окончательно нерелевантным. Для сохранения душевного равновесия я решила относиться к потере шестидесяти часов своей жизни (именно столько в общей сложности я потратила на получение прав) как к своего рода служению. Иначе как еще объяснить победу иррационального упрямства над здравым смыслом?