Олимпийские сливки

Однажды летним днем 1980 года мы с моим приятелем и ровесником, шестилетним Юркой из Львова, танцевали на ялтинской пристани. Танцевали, потому что солнце жарило прибрежные камни, а у причала стоял огромный четырехпалубный корабль с золотой короной на капитанской рубке. Он приплыл из Греции. Туристы, сошедшие на берег, окружили нас плотным кольцом, смеялись и сыпали к нашим босым ногам жареные каштаны. Среди толпы в глаза мне сразу бросился приметный персонаж – лет пятидесяти, весь в белом, с золотыми пуговицами, золотой бородой и в белой фуражке. Конечно, это капитан, поняла я.

Тут мне на плечо легла тяжелая рука. За спиной стоял человек в сером костюме. Наклонившись и улыбаясь одними губами, он тихо спросил:

- Ты, девочка, откуда?

- Из Москвы, – растерявшись, ответила я.

- Вот видишь, – значительно сказал он, – а так себя ведешь!

Я взглянула на Юрку – рядом с ним маячил пухлый дяденька с коричневым портфелем.

В это время человек в белом подошел наконец к нам и сказал с очень сильным акцентом:

- Я хочу, чтобы дети тоже пошли. Пожалуйста!

Мой «серый», все также ласково скалясь, прошипел мне на ухо:

- Чтобы мне без глупостей! Помни про Олимпиаду и береги честь Кремля!

Что такое честь Кремля, я в шесть лет не понимала, но важно кивнула.

В «Тавриде», дорогущем ресторане на набережной, стол был уже сервирован – осетрина, черная икра... Выяснилось, что капитана звали Николас Костанакис. A пухлого, с портфелем, кажется, Николаем Петровичем. Он был секретарем какой-то Курортной комиссии и почему-то очень нервничал. Только Костанакис да мы с Юркой чувствовали себя отлично и ели с аппетитом. Капитан рассказал, что мать у него русская – отсюда и знание языка. A сейчас на Лесбосе его ждут жена и сын.

- Лесбос прекрасен, – говорил капитан, – сама его история...

- Не надо, – спохватился Николай Петрович, – здесь дети.

Минут двадцать он нудно докладывал о том, сколько кораблей ежемесячно заходит в Ялтинский порт и какой урожай винограда собирают в Крыму. Когда он умолк, мы с капитаном облегченно вздохнули. Мне тоже захотелось кое-что рассказать.

- Эта история про красную свинью, – сообщила я.

Человек в сером и Николай Петрович подавились газировкой. Поздно. Делая страшные глаза и чуть подвывая, я поведала о мальчике, приехавшим с родителями из другой страны в Москву. Когда родители ушли, в номер явилась красная свинья. Что было дальше, уже не помню, но закончилось для парня все очень плохо... Реакцию мой театр одного актера вызвал неоднозначную. «Серый» молчал. Капитан, наклонив голову, трясся от смеха. И только Николай Петрович не растерялся и очень к месту сказал:

- Под мудрым руководством Aлексея Федосеевича Ватченко украинский народ достиг небывалого счастья. У нас уже более трех миллионов коммунистов.

Николай Петрович посмотрел на «серого», и тот чуть заметно ему улыбнулся. Мне же показал под столом кулак. Костанакис закурил огромную капитанскую трубку.

- Счастье, – сказал капитан, – идет от радости, а не от цифр. Счастлив тот, кто просто танцует под солнцем и не нуждается ни в какой плате. Ну разве кроме жареных каштанов.

- Советские школьники ни в чем не нуждаются, – быстро вставил Николай Петрович.

Капитан усмехнулся. В вазочке посреди стола стоял небольшой флажок с олимпийскими кольцами.

- Мне понравилась твоя история, – улыбнулся он мне, – я обязательно перескажу ее сыну. A тебе взамен расскажу другую.

И рассказал.

В 1896 году в Aфинах готовились к I Олимпийским играм. Бабушка нашего капитана, девятнадцатилетняя Нина, была помощницей важного грека, отвечающего за праздничную встречу. Чествовать гостей решили в древней Олимпии. Вся группа встречающих была страшно взбудоражена – делегацию возглавлял сам Пьер де Кубертен, французский барон, инициатор возобновления Олимпийских игр. И, как поговаривали, будущий президент Международного олимпийского комитета. Как нарочно, в день прибытия гостей паром, везущий из Aфин главное угощение, сел на мель... Бисквитным тортам, на которых сверху кремом и фруктами были выложены национальные символы стран – участниц МОК, не суждено было попасть на праздничные столы. Главный грек рвал на себе бороду.

- Нина, – простонал он, – придумай что-нибудь! Это же скандал на высочайшем уровне!

Нина не растерялась. Из ближайшей деревни она принесла два ведра густых сливок. Сливки взбили, Нина добавила в них порезанные персики, клубнику, виноград, лимоны, сливы и маслины. Переложила массу на желтые глиняные блюда, придала круглую форму и велела отнести в самое холодное место Олимпии. Им оказалась яма под недавно раскопанным храмом Геры – туда и поставили будущее лакомство.

Когда настало время десерта, на столе появилось Нинино изобретение. Под древним святилищем сливки приятно затвердели.

- Какое интересное блюдо, – воскликнул де Кубертен, – а почему оно разноцветное?

И правда, на белом фоне виднелись желтые, красные, зеленые, синие и почти черные – от маслин, разводы.

- A это, господин Кубертен, – ответила Нина, – потому что новые Олимпийские игры, как вы говорили, должны стать межнациональными. Люди разных континентов будут участвовать в них. Видите, десерт круглый, как Земля, а тарелки желтые – как Солнце.

Кубертен засмеялся, за ним и все остальные. В том же году барон стал президентом МОК, а находчивую гречанку сделал своей помощницей. Она работала в отделе, который разрабатывал символику возрожденных игр.

- Бабушка умерла в 1919 году в Женеве, – закончил рассказ капитан. – А в следующем году, на Олимпиаде в Антверпене, впервые подняли олимпийское знамя. Пять разноцветных колец – пять континентов...

Когда мы выходили из ресторана, капитан пригласил нас с Юркой на корабль. В капитанской рубке мы рассматривали удивительные приборы, какую-то мигающую панель, огромный глобус, привинченный к полу... У трапа ждал "серый". Не говоря ни слова, он отвесил каждому по увесистому подзатыльнику. От неожиданности я чуть не выронила зажатую в кулаке бумажку.

С тех пор прошло 22 года. И сейчас я улыбаюсь, представляя, в какое замешательство могла бы повергнуть специалистов украинского КГБ шифровка, написанная острыми, очень похожими на греческие, буквами: «Три стакана густых сливок взбить, переложить в плошку, чтобы не оставалось жидкости. Положить две столовые ложки сахара, немного ванилина, добавить порезанные лимон, клубнику, виноград, сливы и маслины. Все перемешать. Придать форму земного шара и охладить. Подавать на желтых тарелках». A внизу – нарисованная красным карандашом зубастая, но очень веселая хрюшка...