Обыкновенное чудо

Иллюстрация: Маша Краснова-Шабаева

Я люблю футбол. Из-за этого мои приятели-интеллектуалы считают меня пэтэушником. Для них футбол — попса, массовая культура, олигархи, государственная пропаганда и так далее. Я ничего не имею против того, чтобы меня считали пэтэушником. Я не обижаюсь и не злюсь. Я знаю, что делаю.

Я болею за «Ливерпуль». А когда он год назад совершенно неожиданно для всех обошел в полуфинале Лиги чемпионов фантастический «Челси», я решил, что надо ехать. Ехать на финал.

Финал Лиги, как известно, проводится в один матч и на заранее обговоренной территории. В 2005 году этой территорией оказался Стамбул, а соперником «Ливерпуля» — «Милан», безусловно, лучшая команда Европы. Естественно: там Шевченко, Индзаги, Йон Даль Томассон, а в «Ливерпуле» кто? Шансов на победу не было никаких. Ставки у букмекеров на «Ливерпуль» были чуть ли не шесть к одному. Но я все равно решил ехать. Не догоню, так хоть согреюсь.

Прилетаю. Весь город шумит, ждет, улыбается, радуется. Англичан больше, они шумнее и веселее. И говорят понятнее, потому что итальянского я не знаю. Стадион — красавец посреди каменистой пустыни в 20 км от города — светится солнечным светом, а вокруг ночь, звезды. Все очень яркое, праздничное, красное. Потому что красный цвет — и миланский (красно-черный), и ливерпульский (красно-красный). Людей в красно-красном больше раза в три. То есть 80 тысяч зрителей (полный стадион, понятное дело) разделились на 60 и 20. Это немного обнадеживало. Считай — домашний матч.

Началось. «Милан» давит, «Ливерпуль» неуклюже отбивается. Я посматриваю на соседний народ. Вокруг меня, естественно, никакие не фанаты. Фанатов хорошо если 5 тысяч наберется. Обычные такие англичане. Рабочие и служащие. Попадались и иностранцы — немцы, скандинавы, — но тоже все «ливерпульцы».

Ну а дальше как началось, так и кончилось. Великий и страшный «Милан» забил еще в первом тайме три безответных гола. Я бы не сказал, что над стадионом повисло уныние. Все просто офигели от досрочной развязки. Понятно было и до матча, что «Милан» выше на голову. Но чтобы вот так — 3:0 в первом тайме… Уходить, однако, никто не собирался, хотя и проблеска надежды ни в глазах, ни в мыслях ни у кого не было. «Милан» вообще мало пропускает. А уж от слабенького «Ливерпуля» — да три гола… Я готов спорить, что на все 60 тысяч не было ни одного слабоумного с легкой верой в чудо.

И вдруг я понял, почему они не уходят. Они приехали не за зрелищем. И не за праздником. Они приехали поддержать свой клуб, с которым живут всю жизнь. А поддерживать своих надо всегда. И не только в победах. Вот он, английский характер. Вот почему Черчилль в сороковом году, когда союз СССР, Германии и всей континентальной Европы казался нерушимым, а шансы Англии на победу — смехотворными, отказался вести с Гитлером мирные переговоры, — сказал я сам себе и, естественно, тоже не ушел.

И правильно сделал. Потому что в середине перерыва началось что-то странное. Стадион запел. Весь.Хором.Трагично и торжественно. Вдохновенно и совершенно безнадежно. Лица у людей были такие, как будто они слушают последнюю сводку Совинформбюро. «Ливерпуль» вообще не кричащий, а поющий клуб, но чтоб весь стадион запел разом?!

Как они пели. Боже мой, как они пели! Не размахивали руками, не переглядывались. Как звучит хор в шестьдесят тысяч голосов, представить трудно. Но нужно. Иначе не понять, что произошло дальше.

А дальше произошло (может, кто не помнит) следующее: «Ливерпуль» за шесть минут забил три гола. Взял и забил. В стадион возвращалась вера, но все понимали, что выстоять против «Милана» непросто. Выстояли в основное время. Пошло дополнительное. За минуту до конца Шевченко не попал в пустые ворота. Свисток — и серия пенальти. Шевченко опять не забил. И «Ливерпуль» — чемпион.

И тогда я понял, как происходит чудо. Как оно физически выглядит. Какое отношение к себе вызывает. Чудо вызывает очень простые и радостные чувства. Без надрыва. Без закатывания глаз. Без коллективного экстаза. При этом все отлично понимают невероятность происходящего. У них нет сомнения, что они столкнулись с волшебством. Но это не сводит их с ума. Прошел Христос по пешком по воде — и люди радуются. Превратил воду в вино — люди радуются. И самому чуду, и его неземному происхождению.

А потом над стадионом из громкоговорителей раздалась «We Are the Champions», разразился грохочущий фейерверк на 20 минут — и чудо постепенно начало уходить в историю. Впереди было празднование, песни, фотовспышки, пенящееся пиво, знакомства (ливерпульцы на вопрос «Where are you from?» называли район, англичане — город, а все остальные — страну) и купание в ночных фонтанах Стамбула. Под утро я вернулся в гостиницу и уснул сном праведника.

Так, собственно, к чему я это все? К тому, что футбол велик, потому что в нем иногда происходит такое. То есть бывают интересные матчи. А бывает и чудо. Понятно, что не каждый день и даже не каждое десятилетие. Но все-таки… И не как у филиппинских хилеров на видеокассете, которую кто-то где-то видел, а в присутствии десятков тысяч людей. При прямой трансляции на сотни миллионов. С ума сойти! Ей-богу!