Непозволительная роскошь
Иллюстрация: Маша Краснова-Шабаева
«Ну, тут надо понять, что происходит, когда человек выезжает из Москвы». За пошлости, которые я наговорила по телефону редактору уважаемого журнала New York Times Magazine, становилось мучительно стыдно. «Россия — очень большая страна». «Москва — это вовсе не Россия». И самая предательская формулировка, с которой начиналась буквально каждая моя реплика: «Ну, тут надо понять…»
Редактор старалась понять. Она вспомнила слово «стабильность» и спросила: «Неужели оппозицию так вот уж душат на корню? И неужели повсюду? И неужели по приказу из Москвы?» Она даже упомянула мою собственную статью про взрыв потребления в Москве (статья двухлетней давности, по американским меркам — практически сегодняшний день). Я отвечала в том смысле, что стабильность — это такой необходимый минимум, когда уже хорошо, если ничего не разваливается. И что чем дальше от Москвы, тем более хрупко это равновесие, а оппозиция в таких условиях — это уже непозволительная роскошь. И для того чтобы это понять, никаких специальных приказов из Москвы не требуется. Редактор впадала в отчаяние и, кажется, постепенно начинала сомневаться в правдивости всей только что рассказанной ей истории.
А история пятидневного путешествия чемпиона мира по шахматам, ныне оппозиционного политика Гарри Каспарова по Кавказу и югу России была и правда невероятной. Я поехала с ним по заданию этого американского журнала, но такой фактуры, конечно, не ожидал никто. За пять дней Каспарова умудрились не пустить примерно в десяток мест. Когда он собрался в лагерь беженцев в Кизляре, угрожали классическим образом: «Не сможем обеспечить безопасность». Когда он отправился вручать награды победителям детского шахматного турнира, главе Шахматной федерации Дагестана грозили увольнением с работы. В Беслане в забронированном заранее зале неожиданно стали показывать мультфильм «Мадагаскар». Там же на улице забрызгали кетчупом. Во Владикавказе не пустили в зал под предлогом «упавшего занавеса» (не иначе как железного), а на площади перед ДК устроили конкурс детского рисунка с чудовищно громким аккомпанементом: из гигантских динамиков вопила бесконечная «Чунга-Чанга». В Ставрополе закрыли аэропорт, потому что на взлетной полосе якобы обнаружились камни. В том же городе повсюду — в ДК, в гостинице «Интурист» — как по команде вырубилось электричество, хотя телевизоры, холодильники и кондиционеры в гостинице
В конце последнего дня поездки самолет наконец пустили в Ростов — чтобы Каспаров с компанией все же вовремя убрался в свою Москву. «Вы можете поверить, что с момента вылета из Москвы прошло всего пять дней и четыре ночи? — спросил Каспаров. — По ощущениям — месяца полтора». Главное — трудно было поверить, что еще пять дней назад мы были такой специфически московской группой, благополучной, самодовольной и даже путешествующей на зафрахтованном самолете (кстати, в Ставрополе забронированный заранее ВИП-зал закрыли в день нашего прилета за «несоответствие нормативным актам»). Теперь мы являли собой жалкое зрелище: измотанные, невыспавшиеся, в одежде, испорченной яйцами и кетчупом.
Это отдельная история. Когда тяжелая рука охранника пригнула мне голову, я услышала лишь
Вот что тут «надо понять». Мы совершили путешествие из Москвы в Россию. Там не очень стабильно, за пределами Москвы. Там, видимо, настолько хрупкое равновесие, что кажется: стоит оппозиционному политику открыть рот — и все рухнет.
Спустя несколько часов я пыталась смыть содержимое сырого яйца, затвердевшее в моих волосах вместе с кусочками скорлупы. Дело было в гостинице «Владикавказ», вполне приличной гостинице, не так давно отремонтированной. В номере неплохая мебель и новый телевизор.
