Небесный тихоход
О режиссере Керри Конране не известно практически ничего. Чертик из табакерки, «сумасшедший профессор», выскочивший из заставленного электроникой подвала прямиком в приемные американских студий-мейджоров с готовым блокбастером. Что делал Конран до того, как начал командовать Лоу, Пэлтроу и Джоли, где он набрался тех курьезных подробностей, из которых собрал свой старомодный мир будущего? Вроде бы учился в киношколе, зарабатывал на жизнь компьютерной анимацией и дизайном, штудировал старые комиксы...
Лет сорок назад подобный Конрану энтузиаст-любитель мог рассчитывать разве что на судьбу Эда Вуда: жить впроголодь, а на сэкономленное на мясе и молоке снимать научно-фантастические безобразия, выдавая горящие пластиковые блюдца за подбитые космолеты пришельцев. Но сейчас иное время, и для осуществления своей великой мечты Конрану потребовалось всего восемь лет. Сперва Керри выжидал, пока упадут цены на компьютерное «железо», затем четыре года создавал 6-минутный ролик фильма, потом сочинял сценарий.
Со стороны кажется, что весь этот сценарий уместился на трех машинописных листах, один из которых был вдобавок потерян в процессе съемок. Фабула звучит диковато: некий мизантропический доктор Тотенкопф, овладев искусством машиностроения, задумал свалить к звездам вместе со всем своим космическим автопарком. В процессе подготовки к полету доктор подворовывает у сверхдержав запасы угля и урана, не брезгует также турбинами, генераторами и нобелевскими лауреатами. А хуже всего то, что двигатель докторской ракеты может сжечь все запасы кислорода на Земле. В общем, злодея нужно остановить — и Небесный Капитан (Лоу) на пару с репортершей Полли Перкинс (Пэлтроу) непременно сделают это. Откуда взялся этот самый Капитан, во что именно верит Тотенкопф и что кроме взглядов украдкой связывает Капитана и мисс Перкинс — про это в фильме если и упоминается, то только намеками.
Но «Небесного Капитана» не нужно судить по законам драматического искусства. Несмотря на техническую изощренность (при помощи умных машин режиссер восстановил спецэффекты 30-х во всем их нафталиновом великолепии, да еще и реанимировал покойного Лоуренса Оливье, который «играет» Тотенкопфа), это кино проходит по разряду фольклорного примитива. Конран попытался вертеть жанрами старого кино с той же легкостью, с какой всю жизнь манипулировал компьютерными примочками. Вышло наивно и странно: кажется, что герои дождливых американских нуаров, словно сказочная девочка Дороти, попали в вихрь торнадо и приземлились в волшебной стране Оз, на таинственном острове в затерянном мире. Здесь они научились пользоваться гиперболоидами инженера Гарина, проплывать десять тысяч лье под водой и щелкать как орешки тайны любых океанов, но и с хорошими манерами при этом не расстались. В каком-то смысле эти странность и наивность прекрасны — как прекрасен аэроплан, вырезанный народным умельцем из цельного куска дуба, или конный портрет Гагарина, любовно созданный народным умельцем при помощи копирки и выжигательного аппарата. Короче, как всякая невообразимая, но сбывшаяся мечта.
