Наследники Грибоедова

Все, кто изучал историю Древнего мира, помнят о воинственном народе, создавшем третью после Вавилона и Египта сверхдержаву. Последние громкие новости об ассирийцах датированы 612 годом до н.э., когда войско вавилонян и мидийцев захватило ассирийскую столицу Ниневию (ныне Мосул, север Ирака). Город был разрушен, а последний ассирийский царь Синшаришкун сжег себя во дворце. Так вот, в неброских палатках «Ремонт и чистка обуви» трудятся люди, чьи предки несколько тысяч лет назад управляли территорией, включавшей в себя Египет, Месопотамию, Палестину и Персию.

Приключения ассирийцев, или айсоров, в России начались в 1828 году, когда Александр Грибоедов заключил с Персией договор, по которому христиане-айсоры могли переселяться на нашу территорию и основывать поселения в Закавказье. В Москву же и другие крупные города России они бежали от Первой мировой и турецкого геноцида. Из-за языкового барьера айсоры были вынуждены освоить единственную доступную им в то время профессию — уличный ремонт и чистку обуви. Так они превратились в «холодных сапожников».

Довольно быстро айсоры монополизировали этот нехитрый сектор экономики. В годы НЭПа им даже принадлежала гуталиновая фабрика в Москве.В 37-м ассирийцы подверглись массовым репрессиям, а в 49-м — депортации в Сибирь. При Хрущеве айсоров реабилитировали, и они вернулись в крупные города, занявшись привычным ремеслом. Сначала ходили по улицам с переносными ящиками, а в середине 60-х для них спроектировали существующие поныне металлические ларьки.

Многие из московских айсоров еще помнят свой — арамейский — язык. На Дубровке у них есть своя православная церковь, где службы идут на том самом языке, на котором Мел Гибсон снял «Страсти Христовы». В данный момент борьба мэрии с уличными палатками может стереть с лица Москвы одну из самых интересных ее черт.

Фотографии: Ольга Чернышева

Шмуни, палатка на Грузинском Валу у дома №27: «По-русски мое имя — Александра. В России наша семья с 1947 года, а с 1912 года мы жили в Болгарии. Сама я работаю уже 32 года — с 1975-го. В том числе делаю и чистку обуви. Внуки по-ассирийски не говорят, даже стесняются, нехорошо это. Фирменное ассирийское блюдо — голубцы, по-нашему рахе, их делают с творогом. Еще мы изобрели пиво».

Дядя Юра, палатка на Грузинском Валу у дома №27: «Мы, ассирийцы, очень дружный народ: кровь водой не разольешь! Мое отчество — Авдушевич, но у нас принято говорить Би-Авдуш — значит «сын Авдуша», а фамилия моя — Каламанов. Мы православные, я даже венчался в Новодевичьем монастыре. Работаю на этом месте с 1984 года, а с 1970-го здесь работал мой отец. Мастерская моя известная, даже из Подмосковья приезжают. У меня есть машинка для прошива обуви, в Москве таких почти не осталось».

Тетя Катя, палатка на Малой Никитской у дома №2/1: «Мы христиане, вот и бежали от турок в 1914 году, они нам и армянам геноцид устроили. Мы чистим обувь, потому что беженцам трудно было найти другую работу. Палатка эта еще перед войной была, она мне по наследству от матери досталась. Сейчас ассирийцы все меньше чистят обувь, в основном ремонтируют. Некоторые вообще только торгуют шнурками, а обувь забирают в ремонт и относят в мастерские. Я лично чищу обувь. Иностранцы приходили, я им так почистила — ахнули! Префектура нам разрешение дает с неохотой. Мой сын, например, чистит, но его палатку власти закрыли».

Юрий Данилович, палатка на Большой Дмитровке у дома №4: «В 49-м нас выслали в Сибирь. В бараке висел лозунг «Столица нашей родины строит новый район — Черемушки. Даешь белое золото!». Вот я сейчас и живу в Черемушках. Работаю с 55 года, как реабилитировали. На этом месте с 1967-го. Раньше здесь было окно, а сзади туалет дамский. Я в окне себе рабочее место оборудовал. Но потом на месте туалета сделали ресторан, они теперь меня хотят выжить отсюда».

Евгений Гельярович, палатка на Неглинной у дома №29: «Работаю с 1957 года. В то время ходил с ящичком, числился при Обувной фабрике №7. Первая палатка была напротив Центробанка, потом, в 1990-м, сюда перенесли. У нас так принято говорить: «Будешь скромно брать, всем хорошо будет!» Работу свою люблю, ведь сказано: труд нас всех людьми делает! Лужков нас всех хочет убрать, чем мы ему помешали?»

Елизавета Зайявна, палатка у м. «Алексеевская»: «Мне 73, а работаю я с 20 лет. Сначала папе помогала, его звали Зайя. Здесь работаю 5 лет, это палатка моей сестры Валентины, она сейчас болеет. Я футбольная болельщица. Болею за «Спартак». У меня и шнурки подобраны под цвета команд. Это — «Спартак», это — «Локомотив», это — ЦСКА. Сейчас на матчи почти не хожу, но когда «Спартак» играет, стараюсь ходить. Гус Хиддинк — хороший тренер».

Тетя Тамара, палатка на Тверской у дома №25: «У меня единственная палатка, где еще можно купить настоящие авоськи, как раньше. Нам предлагали землю через ООН, но мы отказались, больно туда возвращаться. Мы обычно собираемся по воскресеньям на Дубровке, там нашу церковь построили — храм Мат-Марьям (Девы Марии). У нас очень интересное богослужение. «Отче наш» по-арамейски будет «Бабан д, бишмайя».

Лия, палатка на Новорязанской улице у дома №4: «Я родилась и выросла на Украине, здесь работаю года два, это палатка моей тети. Сама я обувь не ремонтирую, я только принимаю и отдаю в мастерскую. Очень хочу поехать на историческую родину, хотя бы руины посмотреть. У нас очень письменность интересная, справа налево. Вообще ассирийцы изобрели колесо, разделили год на месяцы, а месяц на дни.

Тамара Давидовна, палатка на Лесной улице у дома №4: «Я стала чистить обувь после перестройки. Раньше работала замдиректора магазина «Минеральные воды» на улице Горького. Мама уже старенькой стала, вот я и пошла сюда, тут работал еще мой дедушка. В Москве ассирийцев от 6 до 10 тысяч. Мы в основном земляки, но есть много прямых родственников. Например, Тамара, которая на «Маяковской», — это тетя моя».

Владимир, палатка на Садовой-Кудринской у дома №1: «Отчество мое — Таурович, здесь работаю уже 10 лет. В армии служил на Чукотке с 1973-го по 1975-й, а потом начал работать. Недавно ходили к посольству Ирака протестовать — там наших священников мусульмане распинают. Хотя обычно мы встречаемся на свадьбах и похоронах. Про политику я так думаю: мы, ассирийцы, будем голосовать за хорошую партию, которая будет заботиться о народе! Люблю футбол, болею за «Динамо», а любимые футболисты — Роналдинью, Зидан и прежде всего Марадона!!! Телевидение не выношу — сплошная порнография, сил терпеть это нет!»