Мусульмане
Слева направо:
Наиль Закиров, пенсионер: «Я живу в Москве с 1960 года, и никогда мне не было так страшно за мусульман, как в последние несколько лет. Во время взрывов я был в мечети, молился. У меня племянница как раз в это время идет на работу. Я за нее молюсь, чтобы все было хорошо. Женщины всегда беззащитны. Их надо защищать, а не обижать»
Алсу, студентка: «Я сфотографироваться без темных очков не рискнула — мало ли чего. Негатив идет сейчас на нас всех, но террористы — не истинные мусульмане, они лишь прикрываются религией. Ведь у нас главная и первая заповедь — «не убивай». Тем утром я тоже ехала в метро, вагон несколько раз останавливался, люди начинали паниковать. Я понимаю, что и ко мне в таких ситуациях отношение особое. А это неправильно»
Мансур Абдулганиев, прихожанин: «Разве те избитые женщины на станции «Павелецкая» в чем-то виноваты? Конечно, нет! И почему те, кто избивал мусульманок на «Павелецкой», забыли, что, по одной из версий, террористок сопровождали женщины славянской внешности? Я против национализма — никто не должен платить за то, что он мусульманин, русский или кто-то еще»
Дамир Хазрат Гизатуллин, первый заместитель муфтия России: «Мусульманин и террорист не есть синонимы. Почему наших женщин избивают, хотя они ни в чем не повинны? Они истинные мусульманки, в отличие от шахидок. Мы живем в одной стране, и нужно уважать друг друга — вне зависимости от религий»
Гюзель, продавщица: «Сейчас мне страшно. Я еле заставила себя сесть в метро, на меня все косились, как будто я террористка. Я же пыталась ни на кого не смотреть. Хозяйка квартиры, которую мы снимаем, — тоже мусульманка, она говорит, что постоянно живет в страхе. Особенно после взрыва на «Автозаводской». Тогда мусульманки вообще не выходили из дома»
Хамзя Хусаинов, бывший военный: «Почему в метро так плохо всех проверяли? Почему на мусульманок началась охота? Страшно читать новости о том, что в тот же день избили двух мусульманок. У меня дочь живет в Петербурге. И хорошо, что не в Москве. Так мне за нее спокойнее»
Ольга, домохозяйка: «У меня мама — мусульманка, папа — еврей. Я не хожу каждую пятницу в мечеть, но считаю себя мусульманкой. Считаю, что мне повезло: по моей внешности не сразу поймешь, что я не русская. Связывать ислам с терроризмом неправильно. Террористы — это люди вне веры, они запрограммированы на убийство»
Маадут Хусаинов, бывший военный: «Я был на войне. Там страшно. И то, что сейчас происходит, — это тоже война, которая длится уже долгое время»
Галия, домохозяйка: «Мусульмане сейчас ведут себя осторожно. Кто может, вообще из дома не выходит. Обычно у мечети много попрошаек и нищих, а сегодня — никого. У меня двое детей — вчера папа отвез дочку в школу, брат забрал, потому что не дай бог что-то случится. Я, если так можно сказать, «коренная» мусульманка, я выросла в этой религии и горжусь этим. И очень хочу жить в стране, в которой мусульмане уважают христиан — и наоборот»
Мунир Багаутдинов, пенсионер: «То, что происходит, — отвратительно. Люди боятся уже не то что ездить на метро, а ходить по улицам! Но если что — мы защитим наших женщин. Моя дочь работает на «Проспекте Мира». Когда пошли слухи, что и там взорвали тоже, я очень волновался. Связи не было, смог дозвониться только в 15.00. Когда она ехала с работы на метро, она просто не выдержала и выбежала оттуда. Это же двойное напряжение! С одной стороны — страх нового взрыва, с другой — враждебные взгляды окружающих»
