Мораль. Дорого

иллюстрации: Петр Уманский

Организаторы селигерского молодежного лагеря обнародовали список своих спонсоров; в пресс-релизе пишут, что в этом году они установили рекорд по раз­мерам привлеченных частных инвестиций (это такой явный ответ критикам, которые недовольны тем, что на проекты Василия Якеменко тратятся деньги из федерального бюджета), и дальше перечисляют спонсоров. Главный — Сбербанк, и затем еще несколько десятков компаний, которых в этом году Росмолодежь привлекла в качестве спонсоров и партнеров селигерского мероприятия. Много абракадабры типа «ООО «Инновационные технологии» или «Информационно-аналитический центр Департамента образования города Москвы», и среди этих названий — несколько брендов, появление которых в росмолодежевском контексте удивляет, что ли. Panasonic, LG, Ernst & Young и Moleskine; почему-то особенно «Молескин» выглядел в этом ряду особенно трагически; не то чтобы эти блокнотики были воплощением каких-то специальных ценностей, которые несов­местимы с ценностями селигерских собраний, но все равно как-то было неприятно. Гигантские портреты Путина и Суркова, чучела «врагов России» в эсэсовских фуражках, и вот среди этой и прочей ей подобной пропаганды и агитации — молескины, которые хоть и аполитичны, но все-таки из реальной жизни, а не из мира «Наших». Это трудно сформулировать, но вы же меня понимаете.

С молескинами, кстати, все быстро выяснилось — моя коллега Олеся позвонила в компанию, чтобы взять комментарий, компания удивилась (у них просили тридцать блокнотов, а не предлагали стать спонсором), и Moleskine в списке спонсоров больше нет. Похожим образом из списка выбыл Mercedes, но остальные остались. И вот, собственно, слух, которым я сейчас делюсь. Слух удивительный и невероятный, и тем не менее: вот эти западные компании, которые будут спонсировать селигерский лагерь, — их на самом деле никто не заставлял его спонсировать, никто не звонил из Кремля и никто не угрожал какими-то проблемами, и даже слово «откат» при оформлении спонсорского участия никак не звучало. Просто есть вот эти компании, которые просто решили помочь инноваторской, креативной и какой-то там еще молодежи, и никакого дополнительного смысла в селигерских приключениях этих компаний просто нет.

Я не пытаюсь иронизировать. Вероятность того, что этот слух правдив и соответствует действительности, очень высока. А почему в это трудно поверить — да потому что мы (мы — то есть все, кто живет в России и имеет мнение по любому общественно значимому вопросу) слишком уверены, что все остальные либо должны быть с нами согласны, либо являются аморальными и бессовестными типами, не заслуживающими никакого снисхождения. Русское общество слишком моралецентрично, и это, может быть, даже было бы хорошо, если бы главным и разделяемым почти всеми моральным принципом не было одно замечательное допущение, которое сводится к тому, что самая чудовищная глубина падения — это то, что делают другие, а самому себе каждый найдет тысячу и одно оправдание.

Эта моралецентричность исключает любой содержательный разговор на любую тему; единственно возможный формат спора: «Ты говно!» — «Сам ты говно!», а в таком споре всегда выигрывает тот, кому на момент спора принадлежит власть, и именно поэтому, например, споры со своими внутрицеховыми оппонентами всегда выигрывает Никита Михалков, и именно поэтому так беспомощна вся российская оппозиция. Участие иностранных компаний в селигерских мероприятиях как раз и показательно тем, что в случае с иностранцами «моральная» аргументация не работает именно потому, что это мы придума­ли для себя какие-то идиотские правила игры: кто-то кого-то осуждает, кто-то кому-то не подает руки и так далее, а иностранцу эти правила и непонятны, и не нужны. Ветераны советского иновещания жаловались на свою трудную работу: это советского слушателя можно убедить в чем-то, процитировав ему Ленина, а на несоветского цитаты не действуют, и вот как же с ним быть. Контрольное задание — попробуйте объяснить, почему не надо ехать на Селигер, чтобы вас понял японец из «Панасоника», чуждый ценностному набору среднестатистического московского либерального интеллигента.

Ну и еще один дополнительный слух — говорят, что лагеря на Селигере в этом году не будет, что аппаратные позиции начальников Росмолодежи крайне неустойчивы и что в последний момент может случиться нечто, что сделает невозможным и ненужным сбор на Селигере. Это вообще такой надежный слух, как старое вино, — еще в 2008 году источник «Коммерсанта» в Кремле ­сказал, что «ликующая гопота больше не нужна». Должно же это предсказание когда-нибудь сбыться, в самом-то деле.