Мистический трамвай
Одно время я квартировал на Семеновском Валу, возле церкви Воскресения на бывшем Семеновском кладбище. Лишь это название выдает происхождение сквера на стрелке Вала и Семеновского проезда. Прогуливаясь под сенью его дерев, я заметил человека, который также приходил сюда регулярно и явно неспроста. Блуждал средь невидимых простому глазу старых могил, вслушивался в вой ветра и перезвон трамваев, будто что-то вспоминал или выискивал. Опытный взгляд сразу заподозрил в нем тайного краеведа. Чуть позже я встретил его, гуляя аллеями старинного Введенского кладбища, и уж тут сомнения отпали окончательно. Да, передо мной был коллега – Роман Анатольевич Лошманов, знаток и ценитель московских некрополей. Он поведал мне много такого, о чем нелишне узнать и вам, уважаемая широкая аудитория.
— Знаете ли вы, что в нашем городе есть самый обычный сорок шестой трамвай, курсирующий между станциями метро «Пролетарская» и «Улица Подбельского»? Помимо того что он перевозит туда-сюда городских пешеходов, есть у него примечательная особенность: маршрут проходит мимо четырех московских кладбищ, три из которых действуют, а одно – исчезло.
Мне нравится ходить на кладбища, можно сказать – я люблю их. Некрополь современного города – едва ли не самое тихое место в нем. И здесь можно узнать, чем люди живут и что считают в своей жизни самым главным. Особенно примечательно в этом смысле Введенское кладбище, основанное в Лефортове во время чумы 1771 года. Там и сям среди могил стоят ободранные склепы, в которых обычно хранят хозяйственный инвентарь. Стены склепов исписаны и исцарапаны – вот это-то и есть самое интересное. Существует в народе странное поверье: напишешь желание на склепе Введенского кладбища, и оно тут же исполнится. Ну или чуть-чуть попозже, но все равно исполнится. Не поверите, до чего удивительно то, о чем мечтают люди.
Вот женщина просит: «Господи, помоги выйти замуж за хорошего человека. Спасибо». Ниже добавлено: «И чтобы меня никогда не тревожили по финансовым и правовым вопросам».
Череда букв, почерков, просьб, чужих жизней. Каждая обособлена, надписи не налезают одна на другую.
«Господи, помоги рабе Божьей В.С.Нагорной выжить на основной работе. Аминь».
«Помоги нам войти в контакт с мирными инопланетянами! Петя и Штефан».
«Помоги мне навсегда избавиться от прыщей, чтобы кожа была гладкой и чистой! Спасибо!»
«Помоги нам выиграть машину! Очень просим!»
«Помоги мне обрести счастье женское, семейноеѕ»
«Помоги мне, чтобы сбылось мое желание. Хочу загулять с Кириллом».
«Помоги выйти замуж за Юрия. Ты знаешь, как я устала от одиночества. Твоя раба Людмила».
«Господи милостивый! Помоги моему сыну избавиться от извращений и найти работу. Пресвятая Богородица, умоли Своего Сына помочь его беде, а мне помоги с предпринимательством, а то я пропаду».
«Помоги Роме от армии откосить, мне группу сохранить, и Валера ушел чтоб. Здоровья всем! Аминь». (Удивительно, какие самоотверженные люди: всем здоровья, а мне бы инвалидом подольше остаться.)
«Господи! Защити моего внука и девяносто новобранцев от издевательств дедов, командиров, обереги от убийств. Прошу за девяносто матерей России. Бабушка Валя, Рая». (То ли бабушек было всего двое, то ли имя не сразу и вспомнишь.)
Вот совсем уж честно: «Господи! Дай мне здоровья и ума!» Или совсем страшно: «Помоги стать вдовой».
Ровными печатными буквами, жидкостью для замазывания ошибок (чтобы не смыло дождями) написана самая пронзительная просьба: «Пожалуйста, пусть мама выздоровеет и больше никогда не болеет. Пусть у нее исчезнет опухоль и не понадобится операция. Аминь. Н.».
И только одна посетительница приложилась радостным сообщением: «Господи! Ты есть на свете. Я это знаю. Я довольна всем. Пусть все остается так, как есть. Спасибо Тебе за все. Островская Наталия».
Один из склепов выбелен новой известкой. Над входом выложено: «Семья Эрлангер». Антон Эрлангер, сын композитора и дирижера, трудился вместе с братьями на ниве московского мукомольного дела. Семейную усыпальницу проектировал Эрлангерам знаменитый архитектор Шехтель. Внутри нее – необычайной красоты мозаика работы Петрова-Водкина. Поэтому на склепе висит табличка: «Памятник архитектуры. Охраняется государством».
Только такие таблички здесь никому не помеха. Эрлангеровский мавзолей – самый чистый, писать на нем одно удовольствие. В ясные дни перед раскрытой усыпальницей стоит строгая тетя и продает свечки. Любые желания обойти домик кругом пресекаются ею на корню. Зато в непогоду писателей-пилигримов может удержать только висящее на стене воззвание:
«Братья и Сестры!
Соблюдайте чистоту и порядок!
Если вы нуждаетесь в помощи, обращайтесь к Царице Небесной. Господь сказал: кто не обращается к Царице Небесной, тот не Христианин».
Только братья и сестры не очень-то слушаются. Совсем недавно на гробнице появилась новая замечательная надпись: «Дорогой Эрлангер! Помоги мне в учебе, остаться в институте. С уважением, Дима».
...Краевед Лошманов запрыгивает в трамвай 46-го маршрута и напоследок таинственно произносит:
— А не кажется ли вам, что, может быть, настоящая, сокровенная цель сорок шестого – каждый день соединять города мертвых...
