Матвеевский. Репортаж из базарного окопа

Матвеевский сельскохозяйственный рынок. Несколько рядов палаток, половина из которых закрыты. Покупателей практически нет. Женщины в пестрых юбках, мужчины в спортивных штанах стоят среди арбузов и дынь и обсуждают зачистку рынка 29 июля.

«Девочка-то где? Почему они пятнадцатилетнего избивают и задерживают, а изнасилованную девочку не показывают?» — возмущается одна из торговок. Вмешиваюсь в разговор: «По новому закону нельзя раскрывать личность детей — жертв насилия». В ответ продавщица кукурузы, которая попросила называть ее Татьяной, протягивает мне газету «Твой день» с заметкой про облаву на рынке — на фотографии двое омоновцев скручивают лежащего на траве юношу.

«Ульви 15 лет. Его избили, — возмущается продавщица зелени Патя. — Мы столько больниц объездили, прежде чем нашли его в Медведково, в 26-й, а к нему не пускают». «У меня тоже есть нож, — говорит рядом стоящий мужчина. — Я им коробки открываю, овощи режу. И у мальчика был. Но это не для того, чтобы кого-то убивать. Для работы надо. Надо же спрашивать, кто такой и зачем. Он приехал на каникулы помогать, по-русски говорит плохо». На видео LifeNews Ульви лежит на траве. Омоновцы наступают ему на руки, поднимают за волосы его голову, чтобы журналисты могли задать ему вопросы. «Почему показывают нож и говорят, что он кидался, а не показывают, как его били. Телевидение не для того, чтобы обман показывать», — окружившие меня торговцы с возмущением и наперебой пересказывают новостные сюжеты о зачистке рынка в понедельник. Тогда ОМОН около полудня окружил рынок и задерживал всех мужчин неславянской внешности — в основном, как говорят на рынке, таджиков, узбеков и киргизов. «Меня тоже повалили и били. В ноге пять спиц, я инвалид», — говорит один из мужчин. «Люди жаловались на то, что их били по спинам, хотя никто не сопротивлялся», — поясняет рядом девушка. Другой торговец рассказывает, что омоновцы пару раз при задержании ударили брата, но не сильно, а вот его не трогали: «Меня не били. А в отделении все были очень вежливы». Очевидцев облавы немного, со мной беседуют в основном те, кто либо успел убежать, либо не работал в тот день. Свои имена они не называют или представляются вымышленными.

«В понедельник на Матвеевский рынок приезжали две группы, — уже в здании администрации, которое стоит между Матвеевским рынком и торговым центром, рассказывает мне замдиректора рынка Исмаил Барагунов. — ОБЭП (Отдел по борьбе с экономическими преступлениями. — БГ) проверял документацию на организацию торговли. ГУВД и ОМОН задерживали людей на улице. Там уже проверки документов не было — проверяли в отделении. Особенно тщательно проверяли дагестанцев и таджиков — на причастность к драке с ОМОНом». Закрытые палатки на рынке Барагунов объясняет как испугом торговцев, так и их занятостью: «Им по проверкам нужно документы в налоговую и другие органы подвозить». Сам Барагунов к проверкам относится философски: «Перепугался народ. Но, как начнет телевизор стабильность передавать, люди вернутся».

Проверки на Матвеевском, а затем и на других рынках начались после драки между торговцами и полицейскими в субботу 27 июля. По официальной версии, полицейские приехали на рынок задерживать Магомеда Магомедова, которого обвиняют в изнасиловании 15-летней девушки. Во время задержания Магомедова его сестра Халимат Расулова начала отбивать брата у полицейских. К ней присоединился ее муж Магомед Расулов, который в драке с капитаном Антоном Кудряшовым нанес ему удар в голову — в сообщениях информагентств речь идет об ударе кастетом. В результате Кудряшова с черепно-мозговой травмой доставили в больницу.

«Магомед (Магомедов. — БГ) — дурачок со справкой, он умственно отсталый, инвалид, — говорит Татьяна. — Он же и говорить не может толком, не знает, когда у него день рождения (в СМИ — Магомеду от 18 до 25 лет. — БГ). Скажет слово, а потом забудет, что сказал, повторяет за всеми». Торговцы говорят, что с Магомедом никто не общался — он не способен был к разговору и за свои действия отвечать не мог. «Его родственники всегда при себе держали, он же как ребенок», — говорит Патя. «От него жена ушла, потому что он не может, — говорит мужчина рядом (это говорили почти все собеседники мужчины при личных беседах). — Женили его в ауле на дурочке, но прожили недолго. Он вообще ни с кем ничего не может, а тем более изнасиловать». В существование девочки — жертвы насилия на рынке многие не верят. Те, кто верят, ссылаются на кадры, где Магомедов признает себя виновным в сексуальных домогательствах: «Девочка трогал» — но отрицает сексуальное насилие: «Желания не было». «Понимаете, по телевизору показывают так, что все этой семье в минус, и ничего положительного, — говорит Татьяна, а затем жалуется на то, что ОМОН разогнал покупателей. — Вы поймите, мы гнием на этих рынках заживо за копейки. И в жару, и в холод, едим на улице, как бомжи, — все время на рабочих местах. Еле выживаем, а с нами так. Рынок — это очень тяжелый труд».

О самой семье информация противоречива. К примеру, на вопрос о том, как давно Магомедовы — Расуловы в Москве и торгуют на рынке, продавцы Матвеевского сходятся только в одном: что семья много лет торговала. Одни говорят, что Магомедовы приезжали только на сезон бахчевых и снимали квартиру, другие — что Магомедовы жили в Москве постоянно, зимой продавая одежду на рынке (пока на Матвеевском не убрали вещевые ряды), а летом — арбузы и дыни на площадке рядом с рынком. «Говорят, что они были без регистрации, но в Москве же можно три месяца без нее, — говорит Азиза. — А они то здесь, то в Дагестане жили». Работники рынка описывают семью как добрых, порядочных и отзывчивых людей, которые всегда готовы помочь. «Скольким они помогли, скольких приютили, — говорит Азиза. Гостеприимство дагестанцев, впрочем, пришлось не по вкусу их соседям: «Мы не можем жить спокойно, постоянно какие-то новые люди появляются в этой квартире! Мы даже лиц запомнить не можем: одни приходят, другие уходят. Человек 40 там живет, получается. И такое ощущение, что он (Магомед Расулов. — БГ) у них главный».

Этим летом Магомедовы — Расуловы выкупили на аукционе, организованном префектурой, право торговли бахчевыми на маленькой площадке недалеко от Матвеевского рынка («Русская планета» называет сумму аукциона в 500 тысяч рублей). Дыни и арбузы продавала вся семья: мать Магомедова, ее дочь с мужем (Халимат и Магомед Расуловы) и сам Магомед Магомедов. «Русская планета» со ссылкой на подругу семьи пишет, что сотрудники местного УБОПа шантажировали семью и требовали платить за «крышу», обещая в случае неоплаты «проблемы», — дагестанцы платить отказались.

В субботу 27 июля несколько полицейских в гражданском пришли задерживать Магомедова. «Мы услышали шум, подумали, что авария на дороге, что машины стукнулись, — вспоминает Татьяна. — Вижу, этого больного прижали за горло к машине какие-то люди, обычно одетые, не в форме, они вели себя очень нагло. Весь рынок побежал туда. Халимат кинулась отбивать брата, приняв полицейских за хулиганов. Раздался выстрел в воздух, и я убежала». Затем в драку вступил Магомед Расулов. Торговцы сходятся в том, что кастета у Расулова не было и что его «придумали журналисты», но не могут ответить уверенно на вопрос о том, знал ли Расулов, что дрался с полицией: одни говорят, что полицейские показывали документы, другие — что нет. Сам Расулов на суде по мере пресечения говорил, что защищал жену от хулиганов: «Мне позвонила жена, сказала, что приехали какие-то люди, угрожают пистолетами, никем не представились». Отрицает Расулов и то, что именно он нанес Кудряшову травму: «Мы с ним толкались, потом он упал».

Участников драки на месте задерживать не стали (за это Следственный комитет завел 31 июля дело на полицейских по статье «Халатность»). По словам адвокатов, Халимат Магомедова после драки съездила в больницу к Кудряшову, чтобы узнать о его судьбе. Ее задержали в тот же день вечером. Магомеда Расулова полиция начала искать не сразу — торговцы даже успели убрать весь товар и ликвидировать торговую точку. В итоге Расулова задержали только 29 июля на рейсовом автобусе в Дагестан. Первоначально Следственный комитет завел уголовное дело на Расуловых по статье «Применение насилия в отношении сотрудника полиции», потом его переквалифицировали на более тяжкую статью — «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа», которая предусматривает наказание вплоть до пожизненного заключения. На суде по определению меры пресечения 30 июля адвокаты Расуловых просили оставить Халимат под подпиской о невыезде для ухода за ее шестилетним ребенком, а также говорили о готовности выплатить раненому Кудряшову компенсацию. Судья арестовал Расуловых до 27 сентября.

«Все были на эмоциях в этот момент, — говорит замдиректора рынка Исмаил Барагунов. — Особенно женщины, от них стали нервозными и мужчины. Никто не понял, что это задержание по подозрению в изнасиловании, все среагировали на больного мальчика. Единственные более-менее вменяемые люди пытались растащить тех, кто дрался». Барагунов, как и торговцы на рынке, считает, что полиция совершила ошибку при аресте и дезориентировала людей. Действия Расуловых, которые бросились в драку, осуждают все. При этом никто из торговцев не понимает, почему драка, которая произошла за территорией рынка и была конфликтом между одной семьей и полицией, стала причиной массовых задержаний сотрудников рынка — двух охранников — и нескольких десятков торговцев.

«Покупатели перепуганы, никто не ходит, у меня вон кукуруза стынет, а мне ее продавать надо», — жалуется Татьяна. Пока я беседую с продавцами, редкие покупатели подходят и выражают торговцам свое сочувствие, просят меня писать честно и спасти рынок. Другие — в основном пенсионерки — идут по рядам и между делом называют торговок «черножопыми»: «Наконец-то вас отсюда выгонят». Некоторые продавщицы огрызаются, другие игнорируют, кто-то улыбается, кто-то вытирает глаза.

Баба Лена, торгующая семенами, подходит ко мне и доверительным голосом говорит: «Правильно все это, давно надо было разогнать всех отсюда. Они за нас никогда не вступятся. Они только за своих, вот и я за своих». Затем баба Лена рассказывает, как ее в 1990-х годах вместе с другими русскими семьями заставили уехать из Таджикистана.

«На рынке должно быть все дешево, нужно, чтобы можно было торговаться, — местная жительница Валентина Григорьевна пришла сдавать кислый арбуз. — А тут сплошной обман, я просила выбирать мне хороший арбуз, сердцевина красная — а сам он весь вялый. Я принесла из принципа, мне плевать на эти сто рублей. Раньше к нам украинцы овощи и фрукты привозили. Они всегда стремились все подешевле продать, чтобы еще товара привезти, чтобы оборот был. А эти цены держат — все в сговоре, фермеров не пускают или заставляют их ставить цены выше, чем у них. Мафия сплошная».

Около трех часов дня собираюсь уходить с рынка и задерживаюсь у палатки с молоком. В этот момент мимо пробегают несколько мужчин — это торговцы убегают с рынка, чтобы не попасть под вторую зачистку. Астраханец Сергей, продающий молочные продукты Калужского завода, спокойно смотрит фильмы на ноутбуке: «Во время первой облавы ко мне подбежали и спросили, русский ли я. Я сказал, что русский. Я в армии служил, поэтому с ОМОНОм не шучу».

Полиция в это время сажает торговцев в автозаки с другой стороны рынка. Затем сотрудники ОМОНа идут к павильонам вдоль железнодорожной станции — к рынку они не относятся, находятся за оградой. Около десяти человек — одни в камуфляже, другие в гражданском — стучат в дверь на вид заброшенного павильона с закрытыми пенопластом окнами. Спустя какое-то время дверь открывается — параллельно с зачисткой рынка полиция прикрыла подпольное казино. В небольшом прокуренном помещении несколько человек сидели за компьютерными мониторами — вместо клавиатуры были кнопки игрового автомата, на каждом — пометки о том, что раньше техника уже изымалась полицией. Возле каждого игрового места — стакан с сигаретами и конфетками, в углу на тумбочке — бутылки с коньяком и водкой. Девушка с беджиком говорит, что «стажируется в компьютерном клубе».

Пока следователи опрашивают посетителей подпольного казино, ОМОН на улице решает, куда везти задержанных торговцев, и перебирает соседние отделения: почти в каждом ремонт. В итоге решают ехать в Солнцевское. Неожиданно один из омоновцев поворачивается ко мне и машет рукой: «Пользуясь случаем, хочу передать привет маме».

В среду утром ОМОН провел третью зачистку рынка. Сами торговые ряды префектура Западного округа планирует ликвидировать к 2015 году.