По ту сторону забора

Лагерь рассчитан на тысячу человек, но душевых кабин пока всего четыре. Вода только холодная. 5 августа общественная организация «Офицеры России» привезла в лагерь 2 тонны риса, лапшу и другие продукты, а также 50 вентиляторов, поскольку днем в палатках очень жарко. Электричества в лагере нет, но его обещают дать. А пока вентиляторы могут лишь украсить интерьер.

По словам члена Общественной наблюдательной комиссии при ГУ МВД Москвы Антона Цветкова, нелегалы содержались на швейном производстве в рабских условиях: «Въезд в Россию обошелся мигрантам по 2 000 долларов, но поскольку денег у них не было, то они въехали в долг, который потом отрабатывали, и фактически не получали заработную плату».

В лагере палатки стоят на голом асфальте. Внутри — обычные и двухъярусные кровати. На большинстве кроватей есть матрасы, но не везде — многие спят прямо на железных решетках. Одежду мигранты сушат на тросах, которыми палатки крепятся к земле, и на железных заграждениях по периметру лагеря.

Мигранты попадают в лагерь только по решению суда. Многие из них жалуются на то, что провели в ОВД от трех до пяти суток без еды и питья. Из 1 400 человек, которых задержали 31 июля, в лагере пока только 614. Где остальные — в ОВД, на попечении у родственников или отпущены (если с документами все в порядке) — в ГУ МВД ответить не смогли.

Лагерь построили после того, как переполнился Центр временного содержания, рассчитанный на 400 человек. «Нам кажется странной позиция вьетнамского посольства, — сказал Антон Цветков журналистам в лагере. — Они за полтора года ни разу не посетили Центр временного содержания мигрантов, где находятся их граждане». По словам Цветкова, в палаточном лагере условия намного лучше.

Мигрантов в лагере, как утверждают правозащитники, кормят три раза в день. Основная еда — гречка с мясом. Стоимость питания — около 100 рублей в день на человека. Многие мигранты жалуются на то, что их кормили всего один или два раза, а продуктов на всех не хватает.

Большинство вьетнамцев по-русски не говорят. Когда журналистов пустили в лагерь, переводческой группе от посольства запретили им переводить, а также подходить к мигрантам. Уже после того, как почти все журналисты покинули лагерь, переводчиков допустили к общению с прессой и мигрантами.

Некоторые от голода теряют сознание, говорит переводчик и показывает на девушку, которая в ОВД упала в обморок: «Ей в отделение вызвали скорую, врачи сказали, что нужно ехать в больницу, но ее не отпустили». В отделении, наперебой жалуются вьетнамцы, забрали сотовые телефоны. Большинство потом вернули, а дорогие мобильники пропали. Еще с задержанных срывали украшения.

В лагере живут беременные женщины. Сами мигранты говорят о двадцати, журналисты видели только восемь. После того как пресса заинтересовалась беременными, пришел врач. Начали подходить беременные девушки — почти все со справками с УЗИ. Полицейские отодвинули металлическое заграждение, пропустили одну девушку к врачу. За ней цепочкой пошли другие. «Как, еще?!» — возмутился полицейский, но пропустил остальных. Вьетнамцы радостно захлопали и побежали по палаткам за женщинами. Некоторые бросились благодарить журналистов. «Успокоились!» — прикрикнул на них полицейский. За ограждение вышли восемь девушек. По одной их начали водить в машину на осмотр.