Культурная революция

Иллюстрация: Дарья Рычкова

Жена предлагает пойти в театр. В пятницу. Собственно, не предлагает, а заставляет: билеты уже куплены и ждут своего часа во втором отделении сумочки среди помады и пузырьков из-под лака.

— В театр? — чешу затылок. — Давно не были, надо сходить. Но в пятницу футбол или хоккей, собирался посмотреть.

— Милый, ты не понимаешь, я забочусь о твоем культурном уровне. — Она хмурится. — Твой культурный уровень в последнее время невысок, и меня это беспокоит.

— Ненавижу, когда ты так говоришь, — бурчу под нос. — Молодежный театр? Я забыл, это где?

— Рядом с площадью Карла Маркса.

На улице оттепель. Текут ручьи, воркуют голуби, собирая с влажного темного асфальта хлебные крошки и семечки, насыпанные щедрой рукой старушки из соседнего подъезда. Пока едем в театр, я молча мечтаю о сочном шашлыке с лучком, о речке, о костре, рассыпающем трескучие искры в синих сумерках. Пахнет весной, хочется выбраться из города на природу. Повышать культурный уровень отчего-то не хочется совсем.

В гардероб стоит длинная очередь. Люди волнуются, перешептываются. Меня такие очереди обычно раздражают, но тут я вдруг проникаюсь забытым детским чувством, жду чуда, и мне интересна и пожилая гардеробщица, и люди, которые стоят; люди, повышающие культурный уровень.

Жена тянет за рукав: «У нас места на балконе, возьми бинокль».

— А можно бинокль? — прошу гардеробщицу.

Она отвечает с улыбкой:

— Простите, биноклей нет. У нас зал не очень большой, все будет видно.

Я говорю жене: «Все будет видно». Жена хмурится. Наверно, считает, что мой культурный уровень еще недостаточно высок.

Рядом разговаривают два молодых человека: один потолще, другой повыше. Судя по недовольным лицам и растрепанным прическам, их загнали в театр насильно. Я воображаю высокую женщину с хлыстом, выгоняющую молодых людей из дома повышать культурный уровень.

— Лажа какая-нибудь, — говорит тот, что потолще. — Фигня.

Тот, что повыше, хмуро соглашается:

— И название тупое — «Очень простая история». Че, у них там фантазии совсем нет?

Жена тянет меня за рукав и шепчет: «Если срочно не повысишь культурный уровень, будешь как они». Глубокомысленно помалкиваю в ответ. Мне, в общем-то, понятна позиция молодых людей.

Начинается спектакль. Наш балкончик оказывается по соседству с балконом молодых людей. Они шумно усаживаются, хохочут, потом умолкают — пожилая женщина в тонких очках сделала им замечание.

— Тут даже не кресла, а стулья, — шепчет тот, что потолще. — Твердые, фигня, в задницу впиваются. Лажа, а не обслуживание.

— Тупые места, — важно ковыряя в носу, соглашается тот, что повыше. — Тупость какая-то. Че, не могли мягкие кресла, как в кинотеатре, поставить?

Они затихают. Я на время забываю о соседях. В конце первого акта наступает трагический момент: хозяин режет свинку.

— Вот гад! — сосед потолще вскакивает, нервно теребя распущенный галстук. — Да как же это! Она же летать хотела! Она же… Зарезал! Гад! Да я б его самого в бараний рог… — он делает руками движение, словно выжимает мокрое белье.

— Тупость, блин! — всхлипывая, соглашается сосед, который повыше. Он отчаянно шмыгает носом. — Ну че за тупость!

— Господа, потише! — возмущается пожилая женщина в тонких очках.

Антракт. В буфете очередь, но мне удается пробиться к стойке и захватить пару бутербродов с копченой колбасой и пакет яблочного сока. Быстро перекусываем. За соседним столиком знакомые лица. Одно лицо толстое, румяное, второе — худое, с серыми кругами под выпученными глазами. Наши соседи торопливо глотают пиво.

Тот, что потолще, говорит:

— Лажа!

Который повыше стучит кулаком по столу и заявляет:

— Тупость!

Я улыбаюсь: ребята хорошие. Просто немного ошалели от наплыва культуры.

Начинается второй акт. Я украдкой поглядываю на соседей. Они не отрываясь смотрят на сцену, где разворачивается трагедия. У соседей блестят глаза. Они ерзают и подскакивают, будто болельщики во время напряженного футбольного матча. В конце спектакля они поднимаются, изо всех сил хлопают в ладоши и кричат: «Браво! Бис! Ура!» Пожилая женщина в тонких очках затыкает уши и укоризненно качает головой.

Мы выходим на улицу. На стоянке наталкиваемся на соседей. Они курят возле своей машины. Тот, что потолще, со счастливым лицом затягивается и говорит:

— Вот фигня! Да это получше кино будет! Кино по сравнению с этой классной фигней — лажа.

Тот, что повыше, ухмыляется:

— Ты заметил? Актер, который на этого, на Гришковца похож… хорошо сыграл, да?

— Мужик!

— Стопудово мужик! Как я!

Тот, что потолще, толстыми пальцами вытягивает сигарету из пачки и говорит:

— Не, ну какие все-таки актеры молодцы! Хорошо сыграли! С этой, как ее… с душой! Вот только зря мы с тобой…

— Да, громковато мы че-то себя вели, громковато… нежнее надо, Федя! Нежнее!

Тот, что потолще, мечтательно смотрит в синее небо, украшенное кремовыми розочками облаков: «Культур-ра!»

Жена тянет меня за рукав и шепчет: «Видишь, что культура с людьми делает!» Улыбаюсь, чувствуя, что за сегодняшний день мой культурный уровень повысился просто неимоверно.