Как бы Италия, но нет

Как родилась идея? Была такая женщина – Лили. Это довольно известный модельер из Петлюровской тусы. А моя Лена у нее работала моделькой. И Лили как-то сказала: приезжайте ко мне летом в Черногорию. А потом позвонил Хихус. Вообще-то он Сухих. Компьютерщик. Позвонил и говорит: "Я с друзьями улетаю на Хорватские острова. И там две недели мы будем тусить с диджеями. А еще туда съедутся со всего мира нелегалы, которые любят дурачиться, прикидываться, курить недозволенное, жечь костры, сливать нефть в море и требовать смерти китам. В общем, будет такой фрикский фестиваль". Фрик – это когда все, как хочется, когда все по фигу. Фрики – это люди, которые процентов на девяносто не зависят от социума.

И мы с Леной, конечно, решили лететь туда. Но билетов в Хорватию не было, были в Черногорию. И нам Лили посоветовала: "Прилетите ко мне в Черногорию, потом перейдете границу. Все нормально". Хихус нам дал координаты конторы, где дают хорватские ваучеры. Виза нам туда не нужна, но нужен ваучер, что забронировали гостиницу. Купили мы эти ваучеры и билеты в Черногорию за двести долларов в оба конца.

Когда прилетаешь в Черногорию, там вообще не спрашивают ни виз, ни ваучеров. Население – двести тысяч. Президент их сидит на сигаретах, а его брат – на коксе.

Мы доехали на автобусе до местечка Херце-Ново, в десяти километрах от границы. Там искупнулись в Адриатическом море и поймали машину. До хорватской границы нас подвез контрабандист. Бритоголовый такой парень. Я его спрашиваю: "Ты полицейский?" Он говорит: "Нет, я, скорее, по другую сторону баррикад". Другие машины там не ходят: сербов не пускают в Хорватию. А хорватов, наоборот, пускают в Черногорию.

Дорога все время идет вдоль моря, в десяти метрах от воды. Лежат туристы, а тут грузовики носятся. Супер!

Переходим мы границу. В пыли валяется истоптанная вывеска "Совезна Республика Югославия". Если бы мы не путешествовали по берегу моря и не купались бы, все бы воспринималось в мрачных тонах. Вроде и красота, и звенящая тишина, но всюду какая-то затоптанность, покореженность.

Черногорские пограничники спросили: "Сколько вас?" Мы отвечаем: "Двое". Паспорта не посмотрели, только записали себе в журнал: "Двое ушло". Палаточка стоит неказистая с надписью "Дьюти фри". Приходим к хорватам. И началось! Нас там три часа держали. Они нам очень обрадовались, потому что на нас можно было все приемчики отработать. Хорватские пограничники нам сказали: "Виз у вас нет, поэтому в страну мы вас, скорее всего, не пустим. Но сначала обыщем – может, вы еще и контрабандисты". Старшему было года двадцать три. Он делал вид, что не понимает по-английски, а по-русски говорить они не хотели. У Лены смотрели все. Нашли витамины, позвонили в Дубровник (это в шестидесяти километрах). А я просто банку использовал, чтобы нитки с иголками положить, а несколько витаминов на дне осталось. Просто лень было выкидывать. Через час приехал эксперт, покрутил банку и подтвердил, что это действительно витамины.

"Ладно, – говорят пограничники, – купите у нас визы". Я говорю: "Да мы уже ваучеры купили, сколько можно!" В конце концов мы пожали друг другу руки, старший сказал: "Извини, у меня такая работа". "Теперь, – спрашиваю, – мы можем почувствовать себя "велкам" в Республике Хорватия?" "Да, – говорит, – теперь можете".

И вот мы пошли пешочком, а там через сто метров горный ресторанчик. Зашли, перекусили. Настроение приподнялось, я достал трубу, сыграл, и какой-то милый старичок-шофер нас тут же подхватил. Я его спросил: "Дубровник?" – "Да-да, конечно". Оказалось, привез он нас не в Дубровник, а на какую-то сельскую свадьбу. Его, видимо, особенно не приглашали, но он и решил торгануть нами: мол, привез музыкантов из России. Поиграл я на этой хорватской свадьбе, нас покормили, вежливо покивали на прощание. Наверное, решили, что мы – хорошая примета.

Старичок нас вывез к дороге и пересадил к молодому парню, студенту, который нас довез уже до Дубровника. Пока ехали, рассказал нам про свои доходы, что зарабатывает шестьдесят долларов в месяц. Понятно, что небогатая страна. Это и по машинам видно: ездят в основном на потрепанных "немцах", автопарк хуже, беднее нашего. Может быть, потому, что там была война.

Дубровник очень красивый, такая мини-Венеция. Посмотреть мы там ничего не успели, потому что на автовокзале увидели автобус, который шел в Сплит. Ехать часа три. Лена заснула в пути. Был еще один пограничный контроль: мы немного проехали по Боснии. В общем, за день пересекли пять границ. До Сплита добрались часам к трем ночи. Там хлебнули сплитской ночной жизни.

В Сплите такой полуостров, где сосредоточены все клубы, кафе, пляжи. Довольно шумно, но провинциально. И Италия-то провинция в смысле продвинутой ночной жизни, а Хорватия уж тем более. Тусуются местные хорваты и итальянские туристы. На дискотеке познакомились с итальянцами. Четыре парня, снимают комнату. Нам это напомнило Ибицу – такие же пятиместные "люксы", причем жилье здесь дороже. Оно в Хорватии и во всей Югославии очень дорогое. Пятнадцать долларов с человека в частном секторе – еще хорошо. Но сейчас это модное место, и Европа едет сюда. Еда дешевая, транспорт дешевый, а аккомодейшн очень дорогой.

Попили кофе, немного потанцевали, сходили в гости к итальянцам, поболтали. Куда в Сплите стоит заглянуть, так это на блошиный рынок. Я там купил итальянский порножурнал семидесятого года. Он вызвал фурор среди интернациональной диджейско-компьютерной тусы.

Наконец я созвонился с приятелями, к которым мы и ехали. Они жили на острове Вис.

От Сплита до Виса добрались за три часа на пароме. Когда приехали, встретили за завтраком наших друзей, пообнимались. Их восемь парней и восемь девчонок. Девчонки все как на подбор красивые, а парни, тоже как на подбор, диджеи. Не диджей был только Хихус, но сочувствующий. Вообще в Хорватии из десяти парней восемь – диджеи или хотят ими стать. А жили мы на горе, и под нами метрах в ста – пляж и кафешечка. Мы там и обедали, и завтракали, и ужинали. На пляжике устраивали маленькие парти. А по вечерам поднимались на гору, раскладывали матрасы, развешивали гамаки, играли на диджериду – это такие здоровые трубы. А еще крутили пластинки, ходили на руках, дурачились, флиртовали. Из восьми девчонок только одна была боснийка из Сараева, Алисия. Остальные – русские. И боснийка – самая некрасивая, но зато она очень интересно рассказывала про блокаду.

Там, конечно, безумно красивая вода – синяя-пресиняя.

На Висе мы прожили дня четыре. Потом нами овладела тяга к перемене мест, и мы поехали почти на необитаемый остров. На нем в туристический сезон живут только две семьи. Держат по ресторанчику и отельчику. Мы сняли дом. Четыре комнаты на шестнадцать человек. Терраса, удобно, но дорого. Долларов по пятнадцать с человека.

Очень много на побережье дешевых рыбных ресторанчиков. Но там есть два-три сорта специальных рыб, на вкус совершенно неотличимых. И мы с Леной однажды попали на сорок пять долларов. Оказалось, что цена на этих рыб указана в меню за сто граммов. А так поесть с вином – доллара три-четыре. Но это не в туристических, а в сельских ресторанчиках.

Туристическая индустрия в Хорватии очень раскрученная, но в тех местах, где мы не были. Хорваты очень привечают русских, потому что русские тратят в три раза больше денег, чем немцы. Все наши прилетают в Сплит или в Дубровник, и их оттуда развозят по отелям на побережье. Но там неинтересно, потому что в любой туристической стране все то же самое: пляж, дискотека, экскурсии.

На обратном пути мы остановились в Дубровнике. У нас был выбор: ехать либо до Венеции (туда ходят паромы – паспорт оставляешь в порту и весь день гуляешь), либо в Черногорию. И мы поехали в Дубровник. Это та же Венеция, те же самые итальянцы – их очень много. А когда итальянцев много, они становятся похожи на турок. Что они там ищут? Конечно, проституток по пятьдесят долларов. Это самые страшные бабы. Даже элитные проститутки – из серии "страшные фотомодели". Хорватские девчонки не запомнились. Не то чтобы они некрасивые – какие-то невзрачные. Запомнились сербские. Они вызывающе сексуальны.

Возвращались через тех же коварных пограничников, но уже организованно, в туристическо-экскурсионном автобусе. Он идет через Сараево, Боснию, Хорватию в Черногорию.

На все путешествие ушло три недели. Это был июль-август. Температура держалась в районе тридцати четырех градусов. Но море было рядом, это не воспринималось как жара. Не было практически ни одного дождя.

Уложились мы с Леной в полторы тысячи долларов, причем ни в чем себе не отказывали.

Петр Тихонов, труба